Они поднялись по лестнице. Вино на стеллажах было нетронуто, но девушке некогда было думать об упущенной возможности. Эльфы аккуратно выглянули сквозь приоткрытые двери. Никого, только завывание ветра. Очень медленно они двинулись за гвардейцами. Дворец превратился в гулкую замороженную пещеру, и Кьяра вздрагивала на каждом шагу. Ей казалось, что они не крадутся, а маршируют: так сильно звуки отдавались эхом. Белый мрамор пола и стен больше походил на обнажившиеся кости. Замок напоминал труп прекрасной девушки: красивой, изящной, но холодной и неумолимо подверженной тлению.
Они проскользнули вдоль ряда толстых мраморных колонн. По левую руку — покрытое снегом огромное фойе с широченной лестницей на второй этаж, за которой они затаились. Выглянув из-за нее, Арум прошептал:
— Вижу четверых.
Проследив, куда он указывает, Кьяра увидела карг, суетящихся вокруг огромного ледяного обелиска, устремившегося вверх голубоватой иглой. Уродливые, одетые в лохмотья старухи с бледно-голубой кожей составляли из осколков льда причудливые фигуры на полу.
— Если мы их убьем, останется один ковен, — шепнула тифлингесса. — Надо подойти ближе, но тихо.
Они осторожно прокрались вдоль лестницы. Плавный изгиб массивных перил скрывал от Кьяры одну из карг, но три были как на ладони. “Была не была”, - подумала она и выкрикнула заклинание.
Вокруг фей заколебалось полупрозрачное марево, словно в жаркий день. Ведьмы встрепенулись, но движения у них были какие-то вялые, словно воздух стал для них плотнее воды. “Сработало!” — подумала, тифлингесса, отступая под защиту перил. Краем глаза девушка успела заметить, что карги начали колдовать в ответ, но медленно, словно сонные мухи.
Выхватив клинки, Каленгил устремился в сторону ведьм, и карга, которую не задело заклинанием Кьяры, выкрикнула несколько слов. Что-то затрещало, и перед лестницей выросла толстая ледяная стена, отгородив ледяных фей от спасательного отряда. “Бездна”, - подумала девушка, — “Зеленый же там поляжет”. Зачерпнув побольше магической силы, она махнула рукой, преграда развеялась, оставив после себя только легкий порыв морозного ветра. Карга злобно заскрипела. Тифлингесса кинула в фей шарик клокочущего пламени, который взорвался яркой вспышкой, не задев эльфа. Огненная волна разметала противников и превратила обелиск в талое крошево. Эхо взрыва многократно отразилось от стен. Тифлингесса надеялась, что им удастся вызволить Эридана прежде, чем прибудет ведьминское подкрепление.
Ятар подбежал к Каленгилу, страхуя от ледяных лучей, срывающихся с пальцев карги. Арум призвал объятый пламенем меч, и тот, описав яркую дугу, ударил фею, заставив шипеть от боли. Ведьма, наколдовавшая стену, указала на Кьяру пальцев, сплетая вредоносную магию. Девушка вскинула жезл, руны ярко вспыхнули, вбирая нацеленную на нее ворожбу. Карга закричала в бессильной ярости, тифлингесса злорадно улыбнулась, и тут же получила ощутимый удар по плечу. Сверху посыпались крупные куски льда, с треском и грохотом разбиваясь о мраморный пол, но девушка не отвлеклась от замедляющего заклинания.
Каленгил опрокинул в себя зелье, и его клинок вспыхнул зеленым пламенем. Изумрудные блики заиграли на осколках льда, как в причудливом калейдоскопе. Зашипев, лезвие врубилось в тело ведьмы, атаковавшей Кьяру. На пол упала отрубленная рука, карга забилась от боли, и эльфов осыпало кусками льда, заставляя немного отступить. В их сторону полетели желто-зеленые лучи, но мимо, только чиркнули по полу. Вопящую ведьму добил снаряд, метко брошенный Кьярой, тело рухнуло на пол, в лужу черной крови, и три другие феи начали озираться в панике. Ятар разрубил гортань одной, меч Арума пронзил грудь другой. Третья попыталась сбежать, и Каленгил перебил ей хребет. Трупы упали на пол, и Кьяра облегченно вздохнула. Это еще не конец, однако эффект неожиданности и удачно брошенное заклинание сыграли свою роль.
— Эльфы, ведите, надо успеть, пока остальные не очухались, — скомандовала она.
Арум взмахнул посохом, и гвардейцев окутало исцеляющее сияние. Отряд вновь отступил в тень галереи, уже не особо заботясь о скрытности. Спустившись по широкой лестнице, они оказались в огромной темнице, целом городе камер. Приостановившись, зеленый сказал тифлингессе:
— Мы не знаем, где его могут содержать…
Кьяра задумалась. Темница была действительно огромной, бездумный поиск мог занять много времени. А что если?..
— Давай проверим старую камеру, — предложила она.
Кивнув, Каленгил повел их по длинному коридору, который очень скоро начал разветвляться, превращаясь в мрачный лабиринт из стен и решеток. Гвардеец уверенно шел вперед, и Кьяре оставалось только удивляться, как он ориентируется среди этих совершенно одинаковых стен. Оглядываясь по пути, она осматривала камеры. Сначала они были обычными, какие она видела в других тюрьмах. Решетки, койки, солома на полу, превратившаяся в труху. Однако, чем дальше они заходили, тем мрачнее становились казематы. Камеры становились все меньше и меньше, с окошками, больше похожими на мышиные норы. Решетки превращались в сплошную каменную кладку. Койки постепенно исчезли, уступая место каменным скамьям. Через некоторое время они уперлись в тупик с рядом металлических дверей с маленькими смотровыми окошками. Каленгил приоткрыл одну их них, ведущую в завешанный цепями карцер без намека на окно или кровать. В ней было футов семь, максимум десять, и она была пуста.
— Джи! — воскликнул гвардеец, ударив кулаком в стену. — Эридан, ты меня слышишь?
Откуда-то раздался отдаленный лязг цепей, и Кьяра побежала на звук. Он раздавался из каменного мешка вроде того, рядом с которым они стояли. Дверь была заперта. Тифлингесса открыла смотровое окошко. Эридан! Опутанный цепями с ног до головы, он сидел на полу и раскачивался взад-вперед, издавая металлический звон. Увидев лицо Кьяры, он зашевелил губами, пытаясь что-то сказать, но не вышло ни звука. Лицо посинело от холода.
— Он здесь! — крикнула тифлингесса, и остальные поспешили в ее сторону.
Трясущимися от волнения руками девушка взялась вскрывать замок на двери. Не вышло. Вдох-выдох, надо успокоиться. Кьяра взяла себя в руки. Раздался резкий щелчок, дверь со скрипом распахнулась.
— Арум, полечи его… Ятар, карауль.
Розоволосый встал у входа, а Кьяра скользнула внутрь. Пока Арум исцелял раны и ушибы белобрысого, она осмотрела оковы. Несколько крепких цепей, уходящих в стену, удерживали эльфа за локти, плечи и ноги. На шее — тяжелый металлический ошейник, почти пришпиливший голову Эридана к стене, не давая опустить корпус. Тифлингесса быстро справилась с ним, холодный металл оторвался от кожи, оставляя кровавые следы.
— Арум, попробуй порвать цепи. Я одна долго провожусь.
Пока Кьяра взламывала замок, освобождая ноги эльфа, драконид перебил одну из цепей, удерживающих плечи. Лицо альбиноса было болезненным и опустошенным. Может, ему плохо? Девушка повесила ему на шею кости Тиморы, они должны были медленно, но верно исцелить его. А следом достала платиновую рукоять, вложив прямо в ладони. Эльф вцепился в нее мертвой хваткой.
Цепи плохо поддавались. Сломав несколько отмычек, чародейка вышла из себя. Огненный всполох зашипел, расплавляя металл, эльф поморщился, когда железные капли соприкасались с его кожей.
— Сюда идут! — сдавленно воскликнул Каленгил.
Кьяра быстро оглядела Эридана. Две цепи все еще удерживали локти, а кисти были скованы наручниками. Еще бы чуть-чуть времени.
— Бездна! Тихо. Гил, Ятар, назад в камеру.
Эльфы юркнули в каземат, аккуратно закрыв дверь. В камере стало нестерпимо тесно. Здесь-то и одному Эридану с его длинными ногами было не очень. Кьяра выглянула в смотровое окошко. Из-за угла показались три карги, направляющиеся прямо в их стороны. Тифлингесса стиснула зубы, взмахнула жезлом, используя накопленную в нем энергию. Символы вспыхнули, и феи увязли в загустевшем воздухе, словно кораблики, попавшие в плен мертвой воды. Этого чародейка и добивалась — замедлить их, заставить читать заклинания необычайно долго. Только на это и была надежда.