Последним из благородных домов явился Утзаир. Дом у моря, ворота к Северу. Его глава — уверенный одноглазый мужчина, двигался очень ловко и, казалось, вот-вот кинется в битву. Тифлингесса взяла его на заметку как еще одну возможную угрозу.
— Пришла половина великих домов, — шепнул Эридан, вставая с места, — я ожидал меньшего.
Он спустился прямо в толпу гостей, и тифлингесса двинулась следом, держась за его спиной, безмолвная и незаметная словно тень, осторожно наблюдая за окружением. Эладрины пили, угощались, флиртовали друг с другом, зал наполнился гулом множества голосов. Белобрысый взял в руки кубок и начал прохаживаться, понемногу общаясь с гостями. Первой поговорить с ним устремилась леди Хуоро, распространяя облако приторного аромата:
— Ваше Величество, Тоавель доложил мне, что вы заинтересованы в разрешении вопроса волшебной зимы, и это удивительно, учитывая тот факт, что именно вы послужили причиной ее распространения. Я и мой дом… Хотелось бы узнать ваши мотивы.
Вдохнув запах цветов, Кьяра почувствовала, как поплыло у нее в голове, но усилием воли взяла себя в руки. Теперь она была абсолютно уверена: это цветы Лемифинви. Она заметила, что Эридан растеряно потер глаза руками. Надышался?
— Леди Хуоро, — начал он, — я заинтересован в том, что… в том, что… Чтобы ликвидировать нанесенный ущерб этой земле…
Он явно путался в мыслях.
— Ваши цветы так одуряюще пахнут, — дружелюбно сказала Кьяра. — Такой же аромат носила одна рыжеволосая особа…
Взяв эльфа под локоть, она незаметно впилась в него когтями. Почувствовав боль, эльф тряхнул головой, скидывая с себя остатки дурмана.
— Простите, леди Хуоро, — произнес он уже твердым голосом. — Кажется, ваши цветы заставляют меня задыхаться. Не могли бы вы немного отойти.
— Ах, простите, — вздохнула эльфийка, — Иногда забываю, что живу в цветущих садах, где аромат цветов становится обыденностью.
Она поспешно отступила, и альбинос продолжил:
— Я — грубое пламя, леди. Я прореживаю лес, чтобы земля обновилась и зацвела пуще прежнего. Бойтесь меня, как лесного пожара, и не вставайте на пути. Спасение от зимы я ищу, поскольку хочу сохранить Страну, а не ваш уклад. Мир будет жить, но изменится, и вам решать, будете ли вы идти против огня или нет.
Женщина кивнула, опустив глаза в пол, и Кьяра успела заметить смесь разочарования и страха на ее лице.
Пройдя чуть дальше, Эридан шепнул тифлингессе:
— Что это было? Я чуть в обморок не упал от этого запаха.
— Лемифинви, — одними губами ответила она.
Не исключено, что дом Трабрар заодно с древесной феей. Это еще сильней напрягло чародейку, заставив вспомнить ужасы изгнания, дракона из лоз и шипы-паразиты. “С этими Трабрар нужно держать ухо востро”, - подумала девушка, двигаясь следом за белобрысым.
От толпы отделился лорд Калар. По сравнению с Эриданом он был таким маленьким, едва ли доставал ему до плеча. На его лице появилась хищная улыбка:
— Ваше Величество, хотелось бы поднять бокал за долгие годы вашего правления.
В его руке блеснул кубок, а зеленый дракончик вспорхнул, устроившись на груди Эридана. Белобрысый удивленно выгнул бровь, наблюдая за движением зверька, Кьяра пронзила создание магическим взглядом, но не обнаружила никакой вредоносной ворожбы. Подняв бокал, альбинос слегка коснулся вина губами, делая крошечный глоток, в то время как Селани от души приложился к своему кубку. Отпив, зеленоглазый посмотрел то Кьяру, то на Эридана, а затем сказал, слегка понизив голос:
— Очень интересная свита. Я слышал, что вам служат дьяволы, а ваш советник, — он бросил взгляд на тифлингессу, — тоже дьявольских кровей. Слышал, что вы перемещаетесь в пространстве не как эладрин. Честно говоря, думал — враки. Воспаленная фантазия испуганных плебеев. Но вижу тифлинга и, — он приблизился вплотную к Эридану и сказал чуть слышным шепотом, — чую ваш запах, как бы вы его не скрывали.
Альбинос удивился, однако ничуть не растерялся.
— И что же? — надменно спросил он. — Дом Селани проделал такой путь, чтобы потешить любопытство? Вы удовлетворены? Я не скрываюсь, просто запах серы пугает большинство смертных. Вы, однако, совсем не напуганы.
Калар смерил Эридана оценивающим взглядом:
— Нет, я только задался новыми вопросами. Если бы лично не знал ваших отца и мать, решил бы, что вы унаследовали кровь исчадий.
— Вы знали моих родителей? — удивленно спросил Эридан. — Не помню, чтобы вы когда-либо бывали в Эйлеваре…
— Задолго до вашего рождения у меня были дела с Финдо и Аманисом, — загадочно ответил Селани, сделав еще один большой глоток.
Сказанное сильно заинтересовало Эридана. Говорить о деде было своеобразным табу в его семье. Стоило кому-нибудь произнести его имя, и воцарялось гробовое молчание, за которым ощущался страх. Ему хотелось спросить о нем, загадочном волшебнике из рода Эйлевар, но Калар сделал несколько шагов назад, давая понять, что сказал все, что хотел.
— Я и так занял слишком много времени, Ваше Величество, — произнес он с легким поклоном. — Гости жаждут внимания.
Селани растворился в толпе гостей, а дракончик спорхнул с камзола Эридана, оставив того задаваться множеством вопросов.
Перестав разбирать эльфийскую речь, Кьяра поспешила к волшебнику. Тот был занят поглощением вина, волшебная кружка спасала от опьянения. Вернувшись, тифлингесса застала первый вызов на поединок. Дерзкий парнишка из Малдет. “Эти точно должны были попытаться”, - подумала девушка. Она заметила, как Арум неподалеку тоже насторожился, поглаживая рукоять меча на поясе. “Словно два сторожевых дрейка”, - мысленно усмехнулась чародейка.
Малдет сделал несколько пробных махов мечом, демонстрируя удаль. Эридан задумчиво понаблюдал за его движениями, ожидая, когда слуги принесут щит. Ловкий противник, но самонадеянный и невнимательный. Закрепив щит, альбинос устремился к увлеченно танцующему врагу, и тот слишком поздно заметил смазанную вспышку солнечного лезвия. Малдет отпрянул, раненный и обожженный, огрызнулся в ответ коротким выпадом, вспоровшим камзол белобрысого.
— Джак! — прорычал Эридан: удар врага был незначительным, но болезненным.
Увидев, что клинок достиг цели, Малдет криво улыбнулся и устремился следом за отступающим, забыв об осторожности. Этого и добивался Эридан. Он подманил к себе дерзкого юнца, оставив небольшую брешь в защите, удобную прореху между щитом и телом, в которую мог бы нырнуть его компактный клинок. Незащищенная шея манила, обещая быструю победу. Сталь устремилась к отрытому горлу, но Эридан ловко ушел от удара. Инерция понесла противника вперед. Белобрысый сделал подсечку, выводя врага из равновесия, и окованный сталью щит обрушился на череп. Раздался треск, тело Малдет рухнуло на пол, из пробитой головы потекла струйка крови, превращаясь в красную лужу. Короткий меч выпал из разжатой ладони, и альбинос пинком откинул его в сторону, с презрением процедив:
— Яды — оружие женщин и слабаков.
По толпе пронесся вздох, какая-то слабая духом девица хлопнулась в обморок, кого-то стошнило от вида крови, однако большинству эладринов было по вкусу кровавое побоище. Они возбужденно переговаривались между собой и чуть ли не аплодировали. Казалось, что для них это — всего лишь прекрасное представление. Кровь убитого коснулась начерченной на полу формулы и надписи вспыхнули, впитывая красную влагу.
— Первую кровь жертвуем земле, — сказал Эридан.
Опустив щит, он сделал было шаг из круга, но вперед вышел одноглазый из Утзаир.
— Не спешите, Ваше Величество, — с улыбкой произнес он, и белобрысый молча заслонился щитом.
Кьяра вновь напряглась. Она не успела разглядеть, насколько сильную рану нанес Малдет, к тому же прозвучала фраза про яд…“Надеюсь, артефакты его уберегут”, - взволнованно подумала она, наблюдая за кошачьими движениями одноглазого.
Эридан устремился в атаку, выставив щит. Клинок противника вошел в дерево, Утзаир немного замешкался, и этого было достаточно, чтобы белобрысый быстро ужалил его в плечо. Оставив попытку вытащить застрявшее оружие, одноглазый быстро отступил, попутно выхватив второй клинок. Эридан поглядел на торчащий из щита меч и хмыкнул.