С золотыми колесами, с янтарными рогами,
А впрягут в нее бури - могучих мулов.
Войди в наш дом в благоухании кедра!
Как входить ты в дом наш станешь,
И порог и престол да целуют твои ноги,
Да преклонят колени государи, цари и владыки,
Да несут тебе данью дар холмов и равнины,
Твои козы тройней, а овцы двойней да рожают,
Твой вьючный осёл пусть догонит мула,
Твои кони в колеснице да будут горды в беге,
Под ярмом волы твои да не ведают равных!"
Гильгамеш уста открыл и молвит, вещает он государыне
Иштар: "Зачем ты хочешь, чтоб я взял тебя в жены?
Я дам тебе платьев, елея для тела,
Я дам тебе мяса в пропитанье и в пищу,
Накормлю я тебя хлебом, достойным богини,
Вином напою, достойным царицы,
Твое жилище пышно украшу,
Твои амбары зерном засыплю,
Твои кумиры одену в одежды,
- Но в жены себе тебя не возьму я!"¹
1. Эпос о Гильгамеше. Поэзия и проза Древнего Востока. М., "Художественная Литература", 1973. Перевод И. Дьяконова. Таблица 6.
Здесь следовало бы возразить, напомнив, что мотив очарования и превращения в животное в большей степени присущ символической сфере ужасной матери. Но этот вопрос будет исследован в более поздней главе.
Глава 2
Магические заклинания и рельеф Бёрни, найденные при археологических раскопках в Арслан Таше
а) Первая плита из Арслан Таша
В 1933 году в Арслан Таше на северо-западе Сириифранцузский археологграф ду Меснил ду Буссонобнаружил глиняную плиту, на которой были выбиты некие надписи. На данный момент она находится в Археологическом Музее Алеппо. СогласноОлбрайту1, текст относится кVII-VIIIвеку до н.э. Надписи представляли собой магические заклинания на ханаанском языке (смеси иврита, арамейского и финикийского), записанном ассирийским квадратным письмом, предназначенные для защиты от крылатой богини, или, согласно другому переводу, против ночных демонов. В верхней части плиты было расположено отверстие. Олбрайт предположил, что за это отверстие плита привешивалась в доме беременной женщины, в качестве защитного амулета, поскольку она была слишком большой для того, чтобы носить её на шее. Помимо надписи, на лицевой стороне плиты был изображеныкрылатый сфинкс(согласно другой интерпретации:крылатый лев) с человеческой головой, увенчанной острым шлемом. Подо львом была изображенаволчица с хвостом скорпиона, которая намеревается проглотить голого младенца. На обратной стороне плиты изображёнмарширующий богв ассирийских одеждах с клинком и обоюдоострым топором. На его голове красовалось что-то вроде тюрбана с лилией, значение которого обсуждается до сих пор.
Обнаруженный текст поднимал ряд проблем, связанных с эпиграфической литературой, семитской лингвистикой и этимологией, которые были затронуты мной лишь вскользь. Сложнее всего было сделать правильный перевод надписей, так как из-за недостатка огласовки в семитских оригиналах, приходилось самостоятельно подбирать подходящие гласные, вследствие чего слова могли быть прочитаны по-разному и их смысл мог исказиться. По этой причине не всегда возможно с полной уверенностью сказать, в единственном или во множественном числе употреблено то, или иное слово.
1. W.F. Albright: "An Aramaean Text in Hebrew from the seventh Century- B.C." in BASOR, New Haven, 1939, p. 5ff
Очевидно, что перевод, выполненныйду Меснилом ду Буссоном,содержит большое количество ошибок. Однако с тех пор были опубликованы несколько более точных переводов. Среди них заслуживает особого внимания переводАвгусте Дюпон-Соммера1, но его также нельзя считать безупречным, поскольку переводчик обращался с текстом в достаточно вольной манере. Отчасти из-за этого, первые переводы были признаны несостоятельными и отклонёны большинством специалистов.
Позднее были сделаны более качественные и авторитетные переводы. К ним, прежде всего, относится работыОлбрайта2иТ.Х. Гастера(?). Однако ни в том, ни в другом случае не удалось избежать спекулятивных гипотез. ПозднееГарри Торкзинер4(Тур-Синай) представил очередной перевод, который значительно отличался от всех предыдущих. Однако основным его недостатком было поверхностное рассмотрение историко-религиозного материала. Что касается недавно опубликованного переводаВольфганга Рёллига1, то он во многом похож на версииОлбрайтаиГастера.
Переводы двух последних во многом совпадают друг с другом, но существенно отличаются от версии Торкзинера. Поэтому, я считаю необходимым процитировать выборочные отрывки из каждого, имеющие непосредственное отношение к рассматриваемому вопросу.
1. A. Dupont-Sommer: "LTnscription de l'amulette d'Arslan Tash" in RHR, Paris, 1939, Vol. CXX, p. 133ff
2. W.F. Albright: foe.at.
3.Т.Н. Gaster: "A Canaanitic Magical Text" in OR, Rome, 1942, Vol. XI, p. 41ff
4. H. Torczyner: "A Hebrew Incantation against Night-Demons from Biblical Times" in JHES, Chicago, 1947, Vol. VI, p. 18ff
5. W. Rollig: "Die Amulette von Arslan Tash" inNeue Ephemeris fur Semitische Epigraphik.Wiesbaden, 1974, p. 17ff
1-ый перевод: Т.Х. Гастер
"Заклинаю! О ты, летающая богиня,
О С-с-м бн П-д-р-с-а,
Са, ты – бог.
И, о, задушившая ягнёнка (душительница овец).
Я иду домой,
Ты не ходи за мной,
Во двор я ступаю,
А ты не ходи.
О ты, кто летает по темной комнате (тёмным комнатам),
Сгинь ты прочь, сейчас же, сейчас же, Лилит!
Воровка, сокрушающая кости."
2-ой перевод: Х.Торкзинер
"Заклинание против демонов Эфата.
Клянусь С-с-м бн П-д-р-с-а.
Поклянись. И скажи
Душительнице: я иду домой,
Ты не ходи за мной,
Во двор я ступаю,
А ты не ходи.
К Эфатским демонам в комнату тёмную, во тьму.
Сгиньте! ужасные, ужас моей ночи.
Вы отмылись в оливковом масле, и он прошёл."
Комментарий:
Сравните эти два перевода, и вы поймёте, с какими трудностями сталкиваются учёные при изучении древних текстов. Тем не менее, в представленных переводах прослеживаются две повествовательные линии, которые представляют для нас особый интерес. Также как вавилонские магические заклинания всегда начинаются со слова "шипту", то есть "заклинаю", в рассматриваемом нами тексте, в качестве вводного слова использовано слово "лахашат" (l-h-s-t ). Первоначально оно тоже означало "шепчу", или что-то в этом роде, так как магические заклинания следовало произносить исключительно шёпотом.Слово L-h-s-t было практически terminus technicus (техническим термином), после которого начиналось само заклинание. Подобные параллели можно обнаружить не только в литературе на иврите, но и в древних письменных источниках на арамейском языке.В Вавилонии слову "шипту" соответствовало понятие "мамашту", которое означало "шептать" или "произносить тихо".
Рассматриваемые переводы отличаются друг от друга тем, что в одном из них присутствует термин "эфата" (согласно другому прочтению: "афта"), а в другом - нет. Трудность заключается в том, что невозможно с полной уверенностью сказать, является ли это слово причастием арамейского языка "летящий", или же это еврейское существительное "темнота". Кроме того, невозможно точно определить, направлено ли это заклинание противоднойлетящей богини, или жевсехвместе взятых ночных демонов.Гастерсчитает, что термины "эфата" и "афта" предназначались для более точного описания богини. По его мнению, слово "эфата" происходит от еврейскогоעף, что означает "полёт". Именно поэтомуОлбрайт, так же как и самГастер¹, переводят это слово как"крылатый"или "летящая". Что касаетсяГерберта ДоннераиW. Рёллига², а так же Франка М. КроссаиР.Д. Салея, то они переводят это слово как "летающая".С другой стороныХ. Торкзиннерполагает, что слово "эфата" происходит от еврейского существительного "эфа", что значит "темнота" или "ночь", и отрицает возможность его происхождения от еврейскогоעף"оф".