На следующий день люди Амброзия взялись за дело. Метательные орудия забрасывали в замок бочонки со смолой и кусками серы. Пращники метали через стены глиняные горшки с раскаленными углями, а лучники засыпали Каир горящими стрелами. Огонь нашел для себя пищу, и вскоре замок запылал. Налетевший с моря ветер раздул пожар, испепеливший замок, где в центральной башне заживо сгорел Вортегирн, еще при жизни принявший адскую муку за тяжкие прегрешения против родной земли и собственного народа.
Известие о смерти Вортегирна сильно встревожило Хенгиста. Теперь он не мог уже рассылать по стране указы от имени короля и тем оправдывать свои нечестивые поступки. Оставалось лишь вступить в войну, исход которой мог оказаться печальным для саксов.
Хенгист решил проявить осторожность. Он покинул Лондон и, собрав всех саксов, переправился на северный берег реки Хумбер. Здесь он принялся укреплять города и замки, сильно надеясь, что в этих областях может рассчитывать на помощь пиктов и скоттов, а также норвегов и данов, часто приходивших сюда с моря, чтобы заняться грабежом местных жителей. Он также старался укрепить дух своих соотечественников, обещая им полную власть над островом, если им удастся победить Аврелия и возложить корону на голову Хенгиста.
Но, как все саксы сплотились вокруг Хенгиста, так островные бритты явились к увенчанному королевским венцом Аврелию, усилив его войско. Прибыли и бритты из Арморики, горя желанием помочь Амброзию с Утером, под знаменами которых они уже одержали ряд славных побед, сражаясь на континенте. И вот Амброзий двинул свое войско на север.
Бритты проходили по выжженной и разоренной саксами земле. Там, где прежде стояли зажиточные селения крестьян, вились дымки пожарищ, тучные поля были вытоптаны, на лугах валялись обглоданные волками кости баранов. На холмах громоздились развалины когда-то могучих замков и цветущих городов. Сердце Аврелия Амброзия сжималось от боли, когда он видел страшные следы нашествия саксов. Вцепившись в руку помрачневшего Утера, он поклялся восстановить все города и селения и украсить их храмами во славу Господа, если ему будет дарована победа.
Печальная картина разоренной земли сделала ненужными призывы к бриттам. Все они горели желанием покарать разбойничий народ саксов. И чем ближе подходили они к саксам,тем сильнее разгорался их гнев. Однажды Элдол, подъехав к королю, поведал ему, что, как о великом счастье, мечтает о том, чтобы сойтись на поле брани с Хегистом и собственноручно убить предводителя саксов. Амброзий грустно усмехнулся и сказал, что о том же мечтает каждый рыцарь в его войске. При этом он указал на Утера. Брат Короля кивнул головой, и по тому, сколь яростно он сжал губы, было видно, как велико его желание сразиться с Хенгистом.
– Но, – добавил Утер, – не будем забывать, что наша цель не убийство вождя, а разгром всего войска захватчиков. От чьей руки падет Хенгист, определится ходом битвы, ибо предстоит драться там, куда нас поставят, и с теми, кто будет противостоять нам.
– Это так, – согласился Элдол, – и все-таки я перед боем помолюсь Богу.
– И я тоже, – пообещал Утер.
– Боюсь, что и я в общей молитве о победе не забуду попросить Бога о том же, – рассмеялся Аврелий.
Хенгист, узнав о приближении Амброзия, начал готовиться к сражению. В первую очередь он попытался поднять боевой дух саксов: устроил смотр армии и обратил внимание своих воинов на то, что с Аврелием лишь десять тысяч армориканских бриттов, остальная же часть его армии – те самые островитяне, которых саксы неоднократно побеждали в многочисленных битвах. Их, по словам Хенгиста, можно и не считать, но, даже если признать каждого из них за боевую единицу, двухсоттысячное войско саксов все-таки имеет численное превосходство.
Убедившись, что его люди готовы к сражению, Хенгист двинул свои войска навстречу Аврелию, надеясь застать бриттов врасплох и внезапным ударом разгромить их. Армии сошлись на поле Майсбели. Здесь они построились в боевые порядки.
Хенгист знал, что ядром войска Амброзия является армориканская конница. Армориканские рыцари не только славились своей силой и искусством ратного дела, но отличались дисциплиной и преданностью своим предводителям. К тому же Хенгист хорошо помнил, как Вортимер растерзал боевой строй саксов своей конницей, поэтому он приготовился встретить удар рыцарей Аврелия.
К изумлению вождя саксов, на поле выступили пешие воины. Амброзий объединил островных и армориканских бриттов в отряды и приказал им, не нападая самим, встретить удар саксов. Армориканских конных рыцарей он оставил сзади. Признавших его власть и пришедших ему на помощь деметов, прекрасно владевших луками и пращами, он разместил на холмах вокруг поля, а союзных вендотов укрыл в лесах, чтобы саксы в случае поражения не могли избежать смерти.