И он отправил на побережье рыцарские дозоры, чтобы следить за прибывающими с моря кораблями, а также разослал послания вассалам, наказывая им укрепить свои замки и приготовиться к грядущим сражениям, как на подвластных землях, так и под знаменами Верховного короля.
Слишком скоро сбылись самые мрачные предположения Утера Пендрагона и сэра Ульфиуса. Великое множество циул появилось на море, и неисчерпаемая рать вторглась в пределы бриттов.
Умудренные горьким опытом, саксы разделили свое войско и под предводительством нескольких военачальников напали сразу на несколько областей. Силы бриттов оказались раздробленными. Герцог Кадор вынужден был самостоятельно оборонять Корнубию, а старый Элдол – Клавдиоцестрию. Нашлись и такие, кто, сочтя себя обиженными и попросту стремясь уберечь свой лен от разграбления, переметнулись на сторону завоевателей. Таким образом, рядом с Утером Пендрагоном остался только преданный Ульфиус Риккардокский да еще король Лот привел сильное войско и поставил его под знамя своего сеньера.
Первый удар врага принял сам король. Предупрежденный о высадке Окты, он двинул своих рыцарей в Кантию и напал на саксов. Те приняли бой, но, когда победа начала склоняться на сторону бриттов, отступили. Утер Пендрагон начал преследование. В это время в Кантии высадился новый отряд, и королю пришлось повернуть свое войско. Хотя прибывшие саксы были наголову разбиты, а циулы их сожжены, Окта в это время сумел взять штурмом несколько замков и укрепиться в них.
Одновременно Эоза со многими войсками напал на Корнубию. Здесь весьма отличился герцог Кадор. Он вышел навстречу противнику, а затем отступил, как бы испугавшись, суровых воинов и стремясь укрыться в своем замке. Саксы, потеряв осторожность и не слишком опасаясь молодого герцога, бросились в догонку, не зная, что предусмотрительный Корнубийский владыка часть своих сил расположтл в засаде. Увлеченные погоней, саксы проскочили ее, и тогда сэр Кадор остановился, нанес удар бойцам Эозы сразу с двух сторон. Саксы были рассеяны и бежали, оставив на поле боя немало убитых. Но самому Эозе удалось избежать смерти, и вскоре он, получив подкрепление из Саксонии, опять начал терзать Корнубию.
Несколько разрозненных отрядов, прибывших из-за моря, блуждали по Клавдиоцестрии, вынуждая сэра Элдола дробить войско, гоняясь за неприятелем по своей собственной земле. Опытный воитель довольно успешно вел охоту за саксами, но, разгромив одну шайку разбойников, правитель Клавдиоцестрии вскоре получил известие о бесчинствах другого отряда, вторгшегося в его владения.
А у побережья появлялись паруса все новых и новых циул. На прибрежный песок выходила рать за ратью. Окта и Эозой раздразнили своих соплеменников рассказами о богатстве бриттов, и алчность гнала искателей легкой добычи в чужеземный край. Некоторые их них, отброшенные непогодой от Британских островов, высаживались в арморике. Нападая на подданных короля Хоэля и лишая Утера Пендрагона надежды на поддержку со стороны континентальных бриттов.
Тем временем Окта, собрав вокруг себя отборных воинов, вновь выступил против Верховного короля бриттов, надеясь на успех в решающим сражении. Сэр Ульфиус посоветовал своему повелителю принять вызов предводителя саксов. Архиепископ Куентерберийский благославил бриттов и освятил их оружие. На ветру затрепетало знамя с королевским драконом. Тяжелая рыцарская конница выступила в поход.
Утер Пендрагон пылал великим гневом. Он был полон решимости примерно наказать коварных саксов. Перед сражением он поклялся сэру Ульфиусу, что, если Окта не погибнет в битве, а будет пленен, ему не следует надеяться на пощаду.
– Я сам повешу его на первом попавшемся дереве, как деревенского козокрада, – мрачно отозвался Риккардокский тан, поглаживая рукоять Ринна, меча, подаренного ему Мерлином и уже испытанного во многих боях.
Наконец войска сошлись на удобной для сражения равнине. Утер Пендрагон сразу же бросил своих рыцарей в бой. С ног до головы закованные в доспехи конники бриттов смяли боевые порядки противника. Многих саксов достали тяжелые копья вассалов Утера, но воины Окты не дрогнули. Потерпев ощутимый удар от первой атаки, они быстро оправились и оказали королевскому войску достойное сопротивление.
Бритты, войдя в боевой раж, рубились отважно и стойко, вдохновляемые примером своих могучих предводителей. В этом сражении особенно неудержимым был Ульфиус Риккардокский. Меч Ринн потемнел от крови, щит треснул, но расторопный оруженосец помог своему господину сменить его на запасной. Сэр Ульфиус метался по полю, как обезумевший буйвол, все сметая на своем пути, в надежде скрестить оружие с самим Октой, но этого ему не удавалось.