римскому антихристу. Затем они поблагодарили Бога за Его великую милость, что Он
нашел их достойными пострадать за Его слово и истину. Когда епископы услышали их
ответ, они зачитали им смертный приговор.
Доктор Тейлор был отправлен в тюрьму Клинк, и когда тюремщик вел его в эту
темницу, собралась толпа народа, чтобы посмотреть на него. Обратившись к ним, он
сказал: “Да будет прославлен Бог, добрые люди, ибо я ухожу неоскверненным и докажу
истину своей кровью”. Он просидел в темнице Клинк до ночи, а затем был переведен в
Компер, недалеко от Поултри. Там он оставался около семи дней. 4 февраля 1555 года
Эдмунд Боннер, епископ Лондонский, и другие пришли в темницу, чтобы провести его
через процедуру разжалования и унижения, через которую были проведены Гус и
Иероним Пражский много лет тому назад.
Следующей ночью тюремщик позволил жене Тейлора, его сыну Томасу и их слуге
Джону Халу поужинать с ним. Когда они вошли, то сразу же преклонили колена, и он
повел их в молитве. После ужина поблагодарил Бога за Его благодать, которая дала ему
силы держаться истины Его святого Слова. Затем со слезами на глазах они снова
помолились и поцеловали друг друга. Своему сыну Тейлор дал латинскую книгу, в
которой были записаны высказывания древних мучеников, и на последней странице он
написал:
“Я обращаюсь к тебе, моя жена, и к моим детям, которых мне дал Господь. Господь
забирает меня от вас и вас от меня, да будет благословенно имя Господне! Я верю, что
умирающие в Господе благословенны. Бог заботится даже о малых птицах и о волосах на
нашей голове. Я знаю, что Он более верный и заботливый, чем любой муж и отец.
Доверяйте ему, нашему дорогому Спасителю Христу, верьте, любите, бойтесь и
подчиняйтесь Ему. Молитесь Ему, ибо Он обещал помочь. Не считайте меня мертвым, ибо я буду жить и никогда не умру. Я иду пред вами, а вы последуете за мной позже в
наш вечный дом.
Я обращаюсь к моим дорогим друзьям в Хедли и ко всем, кто слышал мои проповеди, чтобы вы знали, что я ухожу со спокойной совестью относительно моих доктрин, и
молюсь, чтобы вы благодарили Бога вместе со мной. Ибо я, имея небольшой талант, провозглашал другим уроки из Божьей книги, благословенной Библии. И теперь если я, или
ангел с неба будет возвещать вам другое евангелие, чем то, которое я проповедовал, то
Бог наложит великое проклятие на такого проповедника.
Уходя в полной надежде, без всякого сомнения в вечном спасении, я благодарю Бога, моего Небесного Отца, через Иисуса Христа, моего Спасителя”.
В два часа ночи шериф Лондона и его офицеры пришли в Комптер, взяли доктора
Тейлора и повели его в полной темноте в Вулсак, гостиницу за пределами Олдгейта. Жена
доктора Тейлора подозревала, что ее мужа ночью переведут в другое место и поэтому
наблюдала за ними с балкона церкви Св. Ботолфа в Олдгейте. Она была со своими двумя
дочерьми, тринадцатилетней Элизабет, сиротой, удочеренной Тейлорами в возрасте трех
лет, и Марией, их родной дочерью.
Когда шериф и его компания проходили мимо церкви Св. Ботолфа, Элизабет увидела
их и закричала: “О дорогой отец! Мама, мама, отца уводят!”
Миссис Тейлор закричала: “Роуланд, Роуланд, где ты?”, так как было очень темно и
невозможно было отличить одного человека от другого.
Доктор Тейлор ответил: “Дорогая жена, я здесь!”, и остановился. Люди шерифа
начали тянуть его вперед, но шериф сказал: “Остановитесь на минутку, господа, я молю
вас, и позвольте ему поговорить с женой”, и они остановились.
Доктор Тейлор взял Марию на руки, а затем он, его жена и Элизабет преклонили
колени и помолились Господней молитвой. Наблюдая за ними с некоторого расстояния, шериф и его люди начали плакать.
Помолившись, доктор Тейлор поднялся, поцеловал свою жену и, взявши ее за руку, сказал: “Прощай, моя дорогая жена. Утешься, ибо моя совесть спокойна. Бог даст отца
моим детям”. Затем он поцеловал свою дочь Марию и сказал: “Да благословит тебя Бог и
сделает тебя Своим служителем”. Целуя Элизабет, он сказал: “Да благословит тебя Бог. Я
молю, чтобы ты была сильной и утвержденной во Христе и Его Слове”. Тогда жена
сказала ему: “Да будет с тобой Бог, дорогой Роуланд. А я, по благодати Божией, встречу
тебя в Хедли”.
Итак, его повели в Вулсек, а жена следовала за ним. По прибытию его посадили в
погреб, который охраняли четверо слуг и люди шерифа. Как только доктор Тейлор вошел
в погреб, он упал на колени и предался молитве. Шериф увидел миссис Тейлор, но не
разрешил ей снова поговорить с мужем. Однако он пригласил ее в свой дом, сказав, чтобы
она чувствовала себя там, как дома, пообещав ей, что она ничего не пропустит. Также он
выделил двух офицеров, которые сопровождали бы ее. Она настаивала, однако, на том, чтобы ее провели в дом матери, что офицеры и выполнили, просив мать заботиться о ней, пока они не вернутся.
Доктор Тейлор оставался в Вулсеке до одиннадцати часов утра, и в это время прибыл
шериф Эссекса, который был ответственен за его дальнейшее путешествие в Хедли. Во
дворе гостиницы они посадили Тейлора на лошадь и выехали из ворот. У ворот их ждал
Джон Хал с Томасом, сыном доктора Тейлора. Когда Тейлор увидел их, он позвал: “Иди
сюда, мой сын Томас”. Джон Хал поднял ребенка и посадил его на лошадь впереди отца.
Доктор Тейлор снял шляпу и сказал, обратившись к толпе народа у ворот: “Добрые люди, это мой сын”. Затем он поднял глаза к небу, помолился за Томаса, потом надел свою
шляпу на голову ребенка, благословил его и передал его Халу, сказавши ему: “До
свидания, Джон Хал, ты самый верный слуга, который когда-либо был у кого-нибудь”. И
они продолжили путешествие в Брентвуд, находившийся на северо-востоке от Лондона.
В Брентвуде они надели на голову доктора Тейлора колпак. В нем были две дырки
для глаз, чтобы он мог видеть, и разрез для рта, чтобы он мог дышать. Они надели на него
колпак, чтобы никто не мог его узнать, а также, чтобы он не смог ни с кем говорить. Это
была такая традиция по отношению ко всем приговоренным еретикам. Они боялись, что
если люди услышат речь мученика или увидят его, то еще больше укрепятся в их
благочестивой поддержке и верности Слову Божьему и освободятся от папского суеверия
и идолопоклонства.
Во время путешествия из Лондона в Бренвуд, а затем в Челмсфорд и Лавенхем, которые находятся на северо-востоке от Лондона и недалеко от Хедли, доктор Тейлор был
радостным и веселым, как будто бы он ехал на великолепнейший пир или на свадьбу. Он
сказал много хорошего своим конвоирам, и очень часто они плакали, когда он убеждал их
покаяться и поверить во Христа, изменить их нечестивые и злые пути и стать
благочестивыми людьми. Очень часто он вызывал в них изумление и радость, когда они
видели его непоколебимость в вере, отсутствие всякого страха, радость в сердце и
готовность умереть.
В Челмсфорде они встретили шерифа Суффолка, который ожидал Тейлора, чтобы
отвести его к себе в Суффолк. Когда они прибыли в Ловенхем, их встретила огромная
толпа дворян и судей верхом на лошадях - им было приказано помочь шерифу доставить
доктора Тейлора в Хедли. Все эти люди, которые постоянно сменяли друг друга во время
его путешествия, убеждали доктора Тейлора отречься от своего учения и обратиться в
римскую католическую религию. Они обещали ему прощение, даже должность епископа, если он примет их прощение. Но все их старания и льстивые слова были напрасны.
Доктор Тейлор отказался отречься от Христа ради папы.
Когда они находились на расстоянии двух миль от Хедли, доктор Тейлор попросил
разрешения сойти с лошади и, когда ему позволили, спрыгнул вниз и начал в великой
радости танцевать. “Господин доктор,- спросил шериф,- что вы делаете, с вами все в