будущая, жить ли мне с моим Господом Христом вовеки в радости или же пребывать в
вечных муках с нечестивыми в аду. Так как я сейчас вижу небо, готовое принять меня, или же ад, готовый поглотить меня, я должен провозгласить мою истинную веру и то, во что я верю, не скрывая ничего, потому что сейчас не время скрывать сказанное или
написанное мною в прошлом.
Во-первых, я верю в Бога, всемогущего Отца, создателя неба и земли. И я верю
каждому слову и всем заповедям, которым учил наш Спаситель Иисус Христос, Его
апостолы и пророки в Новом и Ветхом Заветах.
А теперь я подошел к великим вещам, которые сильно тревожат мою совесть, больше, чем когда-либо сделанное мною или сказанное мною во всей моей жизни, и это
есть распространение написанного мной, которое противоречит истине и от которого
я сейчас отказываюсь и отрекаюсь. Эти вещи были написаны моей собственной рукой, и
они противоречат истине, в которую я верю в своем сердце, написаны под страхом
смерти, чтобы спасти свою жизнь, если бы это было возможно. К этому относятся все
документы и бумаги, которые я написал или подписал своей собственной рукой после
моего разжалования, в которых содержится множество ложных утверждений.
А так как я своей собственной рукой согрешил и написал противное моему сердцу, моя рука первой должна быть наказана, поэтому, когда вспыхнет пламя, она должна
сгореть первой.
Что касается папы, я отвергаю его, как врага Христова и антихриста, со всеми его
ложными доктринами”.
Когда он закончил свое неожиданное заявление, вся церковь пришла в изумление, шок и негодование. Как Самсон, Кранмер уничтожил больше врагов своей смертью, чем
за всю свою жизнь. В церкви зазвучали голоса протеста, и когда он попытался говорить о
причастии и папстве, некоторые из них закричали, завопили и запричитали, особенно же
Поле, который кричал: “Закройте еретику рот и уведите его!” Несколько монахов грубо
стащили Крапмерас платформы и повели к месту сожжения, оскорбляя его и насмехаясь
над ним по дороге к месту, где пять месяцев назад были сожжены Николас Ридли и Хью
Лейтимер. Архиепископ не отвечал на их обвинения и оскорбления, но обращался к
народу, ободряя их держаться веры во Христа.
На месте сожжения он преклонил колени и помолился, затем поднялся, снял свою
одежду, оставшись только лишь в белье, и спокойно стоял, пока железной цепью его
привязывали к столбу. Вокруг него разложили солому, а сверху положили хворост. Двое
монахов, те же самые, которые когда-то убедили его отречься, снова пытались уговорить
его, но теперь он был тверд и непоколебим в своей вере во Христа и Его Слово. И они
зажгли пламя.
Когда пламя полыхало вокруг него, этот истинный человек Божий, который однажды
ослабел, но затем славно обратился снова к истине, исполнил то, что он сам определил для
себя: он простер свою правую руку и держал ее в огне, твердо и непоколебимо, до тех пор, пока она не почернела как уголь. Когда она горела, он часто повторял: “Это недостойная
правая рука”.
Казалось, что боль и смерть ничего не значили для него, и его тело оставалось
неподвижным в огне у столба, к которому он был привязан. Насколько позволял ему
голос, он повторял: “Это недостойная правая рука”, а также сказанное мучеником
Стефаном: “Господь Иисус, прими мой дух”. Когда пламя бушевало вокруг него, почти
скрывши его в своей ярости, он испустил дух и встретил своего Господа.
17. Костры Смисфилда (1410 - 1556 гг.)
Примерно в 1103 году, в третий год правления Генриха I, младшего сына Уильяма
Завоевателя, была основана больница Св. Варфоломея в Смисфилде, теперь это один из
районов Лондона на севере от кафедрального собора Св. Павла. Построена она на
средства королевского певца и поэта по имени Рейера. Позже достроена Ричардом
Витинпгоном, старейшиной и мэром Лондона. На протяжении более чем ста лет
Смисфилд был местом казни преступников и других правонарушителей королевских
законов.
Джон Брейди, ремесленник
В субботу 1 марта 1410 года во время правления короля Генриха IV архиепископ
Кантерберский Томас Арундел спросил портного Джона Брейди, есть ли реальное
присутствие Христа в священном причастии. Брейди ответил, что невозможно для любого
священника своими словами превратить вино и хлеб в тело Иисуса Христа. Когда
архиепископ убедился, что Брейди не изменит своих взглядов, а также узнал, что тот
начал убеждать в этом других, он объявил Брейди явным еретиком и предал его в руки
мирских властей.
Это произошло утром, и король предписал указ сжечь Брейди в это! же день после
обеда. Его немедленно переправили в Смисфилд, поставили на пустую бочку и привязали
железными цепями к столбу. Вокруг него положила сухие дрова. Когда он стоял, гак
случилось, что старший сын короля, который должен был наследовать престол как Генрих
VI, оказался там и пытался спасти ему жизнь. В это время настоятель церкви Св.
Варфоломея торжественной процессией принес освященную евхаристию, которую
сопровождали двенадцать человек, несущих факелы, и показал ее приговоренному
человеку, требуя от него ответа, что он думает о ней. Брейди ответил, что он полностью
уверен, что это освященный хлеб, а не тело Христа. Услышав это, они зажгли огонь.
Когда эта невинная душа почувствовала огонь, она воскликнула: “Милости!” Скорее
всего, он взывал к Господу, но его крик звучал настолько ужасно, что когда принц
услышал это, он приказал погасить пламя и спросил Брейди, отречется ли он от своей
ереси. И если да, сказал принц, он даст ему все необходимое для жизни: годовое
содержание из королевской казны, достаточное, чтобы жить.
Но этот храбрый борец за Христа не обратил никакого внимания на слова принца и
отверг все другие предложения, гак как был готов претерпеть любые пытки, невзирая на
боль, но не принять великое идолопоклонство и нечестие. Тогда принц приказал снова
зажечь пламя. И Брейди стоял твердо и непоколебимо до самого конца.
Уильям Свитинг и Джон Брестер.
Эти два человека были обвинены в ереси, признаны виновными и приговорены к
ношению, под угрозой сожжения, миниатюрной копии разукрашенного хвороста как знак
того, что они были еретиками; они должны были носить этот знак определенное время.
Когда же перестали его носить, они были снова арестованы и обвинены в том же
преступлении за их убеждения, противоречащие римскому католическому учению о
причастии, за чтение запрещенных книг и общение с некоторыми людьми, подозреваемыми в ереси. Они были сожжены вместе 18 октября 1511 года.
Джон Стилман
В 1518 году Джон Стилман обвинен за публичное выступление против икон, молитв
этим иконам, приношения им жертв, а также за отрицание реального присутствия Христа
в освященном причастии, за превозношение Джона Уиклифа и заявление, что тот был
святым на небесах. После того, как собор епископов признал его виновным и приговорил, его предали в руки лондонских шерифов и сожгли в Смисфилде.
Джон Ламберт
Ламберт родился и вырос в Норфолке, обучался в Кембриджском университете, стал
специалистом в латинском и греческом языках, а затем оставил Англию из-за жестокостей
того времени и отправился в Европу, где пробыл около года вместе с Тиндейлом и
Фрисом. В это время он стал капелланом Английского Дома [что-то похожее на
посольство] в Антверпене в Бельгии. Там его посетили сэр Томас Мор и человек по имени
Барлоу, который отвез обвинительный акт о нем в Англию. Вскоре Ламберт был взят
английскими офицерами в Антверпене и отправлен в Лондон, где был вызван на допрос
пред Ворхамом, архиепископом Кантерберским. Однако архиепископ умер, и Ламберт