«Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе» (Ин. 4: 23)
«Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир» (Ин. 16: 21)
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Книга, написанная скорбью, или Восхождение к Небу» – труд афонского монаха, старца Симеона. Что же такое «скорбь»? Скорбь – это страдание, которое должна, несомненно, претерпеть душа всякого человека при священном рождении в Боге, рождении нового человека, христианина.
Часто человек рождается мертвым, так как вера его мертворожденная, то есть рожденная по законам мира, а не по законам Духа, по законам привязанности, а не по законам Любви. И это есть причина скорби, о которой пишет апостол Павел: «От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам» (2 Кор. 2: 4). Священное рождение нового человека не возможно без Любви, ибо «из Любви все рождается», и без Любви ничего не может родиться, что может родиться (ср. Ин. 1: 3).
Книга монаха Симеона – сокровищница поучений о самой жизни и о той трансформации, которую должна пройти жизнь, чтобы стать подлинной жизнью во Христе. Для этого необходимо отвергнуть саму эту жизнь, жизнь ветхого человека, то есть умереть. Истинная Любовь выглядит в глазах мира как «унижение», а истинная смерть и путь мысленного распятия – как «самоубийство». Мир свидетельствует о том, что жить новой жизнью это все равно что убить себя, потому что мир выбирает легкий путь: не рождение в Духе через «скорби», а самоуничтожение посредством страстей, посредством наслаждения и порока. «К чему сердце привязано – то его и убивает. Таков этот тленный мир».
Книга монаха Симеона призывает «закрыть книги», а это возможно только с уходом от мира: не телесным, а «умным», мысленным, «побегом» сердца, а не плоти. Мир – это обворожительная блудница, читающая книгу своих грёз, свои «мемуары». Стоит заглянуть ей в глаза, и ты погиб духовно и навеки, как прыгнувший в «кипяток» похоти. Уйти от нее невозможно без Христа, без Его чарующей красоты, истребляющей всякую привязанность к «прелестям» жестокого мира. Только так можно спастись монаху и мирянину, ученому и простецу, юноше и старцу. Бог «убивает» ветхого человека, ибо Он – «Волшебный Стрелок. Стреляет один раз. Точность изумительна». Бог рождает нового человека через Дух Любви, и никак иначе.
«Книга, написанная скорбью, или Восхождение к Небу» представляет из себя тематически отобранные поучения, замечания, сентенции. Она продолжает традицию аскетической мысли Востока, отразившуюся в изречениях преподобного Макария Великого, Симеона Месопотамского, аввы Евагрия, Исаака Сирина и других. Передаваемый в ней опыт, – то духовное знание, которым нельзя «овладеть». Можно сказать «искусство поэзии», но нельзя сказать «искусство Любви», «искусство веры». Передаваемый опыт непередаваем. И в этом та «скорбь», скорбь опыта, которой проникнута эта книга, ибо душа, «когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит» нового человека, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек (из мира) в мир (Ин. 16:21) Духа.
Глава I
Самое легкое – это уйти из жизни. Те, которые остались жить, выбрали самое трудное – скорби, но именно в скорбях человек становится Человеком.
Когда Безконечность открывает глаза, она становится глазами человека.
Вглядываться в мир – дурная привычка, которая губит душу, «ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская» (1 Ин 2:16).
Если молиться, считая это основным занятием, не постигая сути Спасения, состоящей в преодолении этого суетного мира, – это все равно, что толочь воду в ступе.
Если ты молишься в течение долгого времени и не получаешь ответа, значит ты сам враждебен смыслу молитвы, «…не разумея, что благость Божия ведет тебя к покаянию» (Рим. 2: 4).
Жить – не значит накапливать недостатки, а избавляться от них.
Часто у неверующих людей сердце более открыто, чем у долговерующих.
Важно – не что говорят, а – кто говорит.