– Что?… А. Ну да.
Он замолчал. Сатана смотрел на него выжидающе.
– Мать мою… – напомнил он через полминуты.
– А. Что тебе, мать твою?…
– Она мне приснилась! – воскликнул Сатана.
Господь снова замолчал.
– И поэтому ты Меня разбудил.
– Да, – охотно согласился Сатана.
Господь наморщил лоб.
– Да будет свет, – решил Он наконец.
Натаниэль послушно щелкнул выключателем, озарив изнутри персиковый абажур.
Господь, прищурившись, посмотрел на абажур, потом на Натаниэля.
– Что ты, черт тебя возьми, делаешь в Моей постели?… – спросил Он.
– Бужу Тебя! – воскликнул Натаниэль, стаскивая ночной колпак и снова одевая его.
– Зачем?… – спросил Господь.
– Чтобы рассказать сон, который мне приснился!…
Господь помолчал еще чуть-чуть.
– Я не могу отдохнуть нормально?… – сказал Он тихим, но чрезвычайно раздраженным голосом. – Ты не мог подождать, пока Я высплюсь?…
– Но я его мог забыть!…
– Кого?… Что тебе надо, мать Твою?…
– Я хочу рассказать Тебе свой сон! До Возрождения я б его забыл!
– Да и слава бы Богу!… – воскликнул Бог.
Сатана сложил лицо в недовольную маску.
– Я не спал семь чертовых тысяч лет!… – воскликнул Господь. – Я все семь чертовых тысяч лет так хотел поспать, и только Я улегся…
– Так вот почему Ты всё время носил эту ночнушку!…
Господь посмотрел на Свою грудь.
– Это не ночнушка, – мрачно возразил Он, – это хитон. Туника. Эллиническая.
– Эллинская ночнушка, – поддержал Натаниэль. – Как ни называй, всё равно ночнушка.
– На тебе тоже ночнушка! – воскликнул Господь. – С оборками!
– Ну я ее называю ночной рубашкой, – возразил Натаниэль, – а не дурацкими красивыми именами. Вдобавок я ее только что надел, а Ты свою таскаешь семь чертовых тысяч…
– Спокойной ночи. – сказал Господь, укладываясь на бок и накрываясь одеялом с головой. – Может Мне приснится, что Я сплю. Да будет тьма.
Натаниэль сложил руки на груди и смерил Господа недовольным взглядом.
– И Тебе даже не интересно, что мне приснилось?…
– Нет. – ответил глухой Голос из-под одеяла. – Свет погаси.
Натаниэль вздохнул.
CLXIII
Натаниэль вздохнул.
Потом вздохнул ещё раз.
Господь подчеркнуто захрапел.
Сатана выбрался из-под одеяла, подоткнул полы длинной, до щиколоток ночной рубашки и, усевшись на коленях рядом с храпящим Господом, с интересом наклонил голову и прислушался.
– Так и слуха лишиться можно, – сказал он радостно через минуту, – с такими-то вибрациями.
Храп прекратился.
– Обертонами. – сказал Натаниэль.
Господ перевернулся на спину и уставился в потолок.
– Руладами. – медленно и четко произнес Натаниэль.
Господь сел.
– Ладно. – сказал Он. – Ты Меня достал.
– Я знаю. – скромно сказал Сатана.
Господь зевнул и почесал бровь.
– Ладно. Валяй. – разрешил Он.
– Что валять?… – спросил Сатана.
Господь закрыл глаза.
– Сон свой валяй. – сказал Он и зевнул еще раз.
– Ах. – сказал Натаниэль, пытаясь цедить сквозь зубы и одновременно борясь с зевотой. – Теперь Нам интересно. Теперь Мы готовы послушать. Мы душу вынули, нервы все истрепали, а теперь…
– Да. – сказал Господь грозно.
– Ладно. – Натаниэль устроился поудобнее и поднял руки.
Посмотрев на ладони, он сказал:
– Мне приснилась мать.
– Чья?… – осведомился Господь.
– Моя.
Господь снова лег.
– У тебя нет матери. – сказал Он. – Ты порождение хаоса и зла.
– А кто ж мне тогда приснился?… – удивился Натаниэль. – Это была моя мама.
– То, что она приснилась, не значит, что она у тебя есть. – сказал Господь.
– А что ж она мне снится, если ее нет?…
– Мне вот снится, что Я отдыхаю!… – сказал Господь. – Тоже ведь нету от тебя покоя.
Натаниэль замолчал.
– Кроме того, у тебя нет матери. – сказал Господь. – Я точно знаю.
– У Тебя тоже нету, – сказал Натаниэль, – и что?… Тебе не может присниться мать?…
– У меня есть. – сказал Господь. – Мария.
Натаниэль захихикал.
– Вспомнил! – воскликнул он. – Лучше б молчал, а?… Ты же Свой собственный Сын!…
– Так. – сказал Господь, снова садясь.
– Это наверное самая Tвоя грязная…
– Остановись.
– Самая…
– Заткнись.
– Как Ты вообще на такое согласился?… – радостно спросил Сатана.
Господь удивился.
– Это была твоя идея! – сказал Он.
– Как Ты вообще на такое согласился?… – радостно повторил Сатана.