Он-то был готов закрывать глаза на истинную суть Чарли Холл, которая как магнитом притягивает к себе неприятности и временами поддается приступам мрачной меланхолии, во время которых не хочется даже вставать с постели. И которая долгие годы пыталась избавиться от бесконечной круговерти мыслей посредством неумеренных возлияний, череды интрижек и ограблений. Говорят, что лишенный тени человек не способен испытывать эмоции столь же полно и глубоко, как обычные люди. Может быть, именно поэтому Винса и не беспокоит то, кто она на самом деле такая и что натворила.
Находясь дома с Винсом, Чарли пыталась быть одновременно и той, кто рассказывает историю, и героиней этой самой истории – девушкой, оставившей мошенничество в прошлом. Той, кому с тех пор ни разу не приходилось бороться с желанием свернуть с пути истинного.
И пусть Винс был чересчур внимательным слушателем, который, как Чарли зачастую подозревала, различал и ее боль, и стремление дикой, звериной части ее натуры сорваться с поводка. По крайней мере, он ее не отталкивал.
– Эй! – окликнула Чарли, теребя Винса за ногу. Она хотела, чтобы он лег с ней в постель, хотела чувствовать его дыхание в своих волосах и ощущать вес его руки, обнимающей ее. Это помогло бы ей отвлечься от мыслей о белеющих костях, засыхающей крови – и о мужчине с тенями вместо рук.
Винс открыл глаза, потянулся. Выключил телевизор. Подобно многим высоким мужчинам, он имел привычку немного сутулиться, пытаясь тем самым казаться менее устрашающим.
– Ты нашла еду, которую я для тебя оставил? – спросил он, проходя в спальню и проводя кончиками пальцев по ее спине. Она содрогнулась от желания, вдохнув запах отбеливателя, который льнул к его коже даже после работы.
– Ты хороший парень, – отозвалась она, и он улыбнулся в ответ, смущенный, но довольный.
Винс исправно оплачивал счета, выносил мусор и был добр к кошке. Даже если он и мечтал о другой жизни, то сейчас все равно был с Чарли. И не важно, что у него на сердце – как, впрочем, и у нее тоже.
3
Взгляд в прошлое
Когда Чарли было тринадцать, она объявила матери, что ей является гостья из прошлого. Эта задумка возникла не на пустом месте. Мама, которая тогда только что развелась, живо интересовалась гаданием и хрустальными шарами. Кроме того, у нее была подруга, получавшая «послания от ангелов». Вот Чарли и стала уверять, что с ней – а потом и через нее – начал говорить дух ведьмы, замученной инквизицией.
Вспоминая то время теперь, Чарли не могла не признать, что затея была так себе. Но иначе мама вообще не стала бы ее слушать, а ей отчаянно требовалось привлечь внимание родительницы.
Тогда-то она и придумала Эльвиру де Гранаду – персонажа, основанного наполовину на аниме, что смотрела по телику поздно ночью, а наполовину на ерунде, вычитанной в дешевых книжках ужасов, которые продавали в любом супермаркете. Как бы то ни было, Эльвира могла высказать все то, что не дозволялось Чарли Холл, выплеснуть наружу долго сдерживаемую ярость, переполнявшую и без того израненное сердце.
Проблема заключалась в том, что маму нужно было обязательно – во что бы то ни стало! – убедить в том, что ее новый муж был плохим парнем, – и сделать это быстро. Трэвис с его подленькой натурой в самом деле ненавидел Чарли и Поузи.
Но глупым он отнюдь не был. Однажды, когда мама отлучилась из дома по делам, он ударил Поузи – ни за что, просто потому, что она скакала по комнате, раздражала его и отказывалась вовремя ложиться спать. Позже, вместо того чтобы умолчать о случившемся, он заявил, что это Чарли стукнула сестру, а Поузи ее прикрывала.
Чарли, конечно, наказали. И Поузи тоже – за вранье.
Трэвис же уверовал в собственное могущество и стал убеждать жену в необходимости установления жестких рамок для детей, из которых родной отец воспитал «чертовых преступниц». Якобы они пронырливые, плетут небылицы, чтобы привлечь к себе внимание, и даже воруют деньги у него из бумажника. Если мама в ближайшее время ничего не предпримет, они вовсе перестанут ее уважать и, скорее всего, окончат свои дни за решеткой.
Когда Трэвис ударил Чарли, она даже не пыталась пожаловаться маме.
Мысль о том, что ее дочь может быть медиумом, привела маму в восторг. Она была поражена, когда Чарли рассказала ей некоторые сведения об их родственниках. Сначала это были сохранившиеся в памяти обрывки воспоминаний или подслушанных разговоров, а потом и вовсе выдуманная откровенная ложь. Чарли рассудила, что раз люди мертвы, то и опровергнуть ее слова некому.