Кодзиро Сэридзава
Классик японской литературы, председатель национального ПЕН-клуба Кодзиро Сэридзава соединил культурные традиции Востока и Запада, многие современники видели в нем духовного наставника. Его книги переведены на несколько десятков языков, за роман «Умереть в Париже» он был выдвинут на Нобелевскую премию.
Во время учебы в Париже Сэридзава заболел туберкулезом и после чудесного исцеления пережил внутренний переворот, осознав себя писателем, призванным «выразить в словах неизменную волю Бога». Будучи приверженцем религиозного учения Тэнри, он создал в последние годы жизни трилогию о Боге — удивительный сплав романного вымысла, дневника, мемуаров и мистических прозрений.
«Книга о Боге» открывает эту полную драматизма эпопею, воскрешающую трагические события XX века.
Предисловие: «Книга о Боге»
Писатель Кодзиро Сэридзава (1896–1993) в последние годы жизни создал монументальное произведение о Боге в трех книгах. Вот названия всех восьми частей этих книг с указанием дат их издания и возраста автора в момент публикации:
Книга о Боге:
Часть первая «Улыбка Бога» — 20 июля 1986 года, 90 лет.
Часть вторая «Милосердие Бога» — 21 июля 1987 года, 91 год.
Часть третья «Замысел Бога» — 28 июля 1988 года, 92 года.
Книга о Человеке:
Часть первая «Счастье Человека» — 20 июля 1989 года, 93 года.
Часть вторая «Воля Человека» — 5 июля 1990 года, 94 года.
Часть третья «Жизнь Человека» — 5 июля 1991 года, 95 лет.
Книга о Небе:
Часть первая «Сон Великой Природы» — 15 июня 1992 года, 96 лет.
Часть вторая «Мелодия Неба» — 10 июля 1993 года, через четыре месяца после смерти.
Творение Кодзиро Сэридзавы интересно не только с точки зрения литературной как роман о себе, но прежде всего — как книга о Боге, нечто вроде Священного Писания, которое, преодолевая рамки отдельно взятой религии, отдельно взятого учения, беспредельно приближается к Божественному. Что-то вроде дара из грядущего, ниспосланного нам Небесами. Это цельное произведение проникнуто покоем и добротой. Прочтя его до конца, осознаешь: а ведь это книга о любви Бога к людям.
В жизни Кодзиро Сэридзавы с тех пор, как он себя помнит. Бог всегда существовал где-то рядом. Видимо, потому, что в его жизни занимало большое место учение Тэнри, приверженцами которого были его бабушка и его дядья, воспитавшие мальчика, брошенного родителями. Он рос в очень бедном доме и чем старше становился, тем сильнее в нем было желание учиться, чтобы «стать человеком, приносящим пользу своей родине». Он отчаянно молил Бога дать ему деньги на образование, но мольба его не была услышана. «И тогда я понял, — пишет Сэридзава, — что нет никакого Бога, который меня защитит. Вместо благодарности к Богу в моей душе возникла благодарность к людям — к дяде, члену уездного совета, и к тому человеку, который согласился ежемесячно платить за мое образование, ведь именно они оказались способными на подлинную любовь. В тот день я лишился веры и Бога». Впрочем, Сэридзава вовсе не утратил ни веры, ни Бога, они затаились глубоко в его душе. С тех пор, словно забыв о Боге, он всячески стал развивать свой интеллект.
Страдая от бедности и голода, он поступил сначала в среднюю школу в Нумадзу, потом в Первый лицей, потом в Токийский университет, где, желая стать в будущем полезным членом общества, выбрал экономический факультет, хотя его и влекла к себе литература. Судьба его сделала крутой поворот: благодаря помощи своего названого отца Скэсабуро Исимару он обретает душевную и материальную стабильность и живет, радуясь своей молодости. Сэридзава поступает на работу в министерство лесной промышленности и сельского хозяйства, женится на дочери предпринимателя из Нагои, Киёнари Аикавы, Канаэ, и вместе с женой отправляется во Францию изучать экономику.
Там он узнает, сколь глубокие корни в жизни народа этой цивилизованной страны пустило христианство, и это производит на него глубокое впечатление. Он задумывается о вере своих родителей и о себе, в течение долгих лет не вспоминавшем Бога.
Сохранилось письмо, написанное Сэридзавой в ту пору одному знакомому, письмо, в котором он описывает свое тогдашнее душевное состояние. «Как тебе, наверное, известно, я не придерживался веры отца. В те дни, когда я с таким трудом изыскивал деньги на обучение, я не раз сожалел о том, что отец лишил меня средств. Но, оказавшись вдали от родины, я много думал о родителях и стал относиться к ним с глубоким почтением: ведь, несмотря на то что с ними порвали отношения все родственники, несмотря на то что в обществе их презирали, они до самой смерти не изменили своей вере, смиренно переносили нищету и постоянно жертвовали собственной жизнью ради совершенно отвлеченной религии» («Парижские письма», письмо 7, «Праздник Рождества»).