Выбрать главу

Наша четвертая дочь вышла замуж за дипломата и во время их пребывания в Швеции родила дочь, нашу единственную внучку. И вот однажды, позвонив этой уже семилетней тогда девочке по телефону, жена сказала мне с улыбкой: «Теперь я спокойна. Наша девочка — лучшая по английскому языку среди одноклассников в американской школе!» Она так радовалась, и кажется невероятным, что не прошло и часа после этого разговора, как она тихо испустила дух.

В то время мы жили втроем: я, жена и третья дочь.

Я собирался проводить покойную жену без религиозного обряда. Однако третья дочь настаивала на том, чтобы пригласить профессора Кодайру и устроить похороны по обряду Тэнри.

Моя третья дочь сразу же после окончания школы уехала на учебу во Францию, где в течение десяти лет занималась вокалом. Несколько лет назад она вернулась в Японию и теперь преподает в частной консерватории в Токио. Ходит на службу три раза в неделю. Дочь приняла крещение, стала настоящей христианкой, и мне показалось странным, что, несмотря на это, она упорно хочет проводить мать в последний путь по обряду Тэнри.

В ответ на мои расспросы она ответила просто:

«С тех пор, как мама стала слушать беседы профессора Кодайры, я, естественно, тоже слушала их и из горячего желания избавить мать от болезни, смирив сердце, принимала все, что говорил профессор, и сама испробовала на практике все его советы… Например, несколько раз ездила в Центр Тэнри в Ямато и даже приняла „божественный дар“»…

В результате ее усилий мама выздоровела, но я тогда всерьез предупредил дочь:

«Ты не имеешь права, подобно учителям Тэнри, помогать людям только потому, что приняла учение. Твой долг обучать молодых людей вокальному искусству и наряду с этим сочинять музыку, ласково доносящую до слушателей душу Бога. Это трудно, но таков твой долг, твоя священная обязанность… Посвящать этому все свои силы — твое счастье, твоя судьба. Ясно?!»

Так или иначе, моя третья дочь не стала, уподобляясь наставнику Тэнри, спасать людей, а, как и прежде, усердно занималась музыкой, и поэтому я успокоился. Однако она больше не посещала христианскую церковь и, по всей вероятности, рано утром, перед тем как идти в консерваторию, ходила на ежемесячные празднества церкви профессора Кодайры. Но я в то время не питал интереса ни к религии, ни к сектам и не придавал этому особого значения. Итак, церемонию похорон жены попросили провести профессора Кодайру, в связи с чем и все последующие обряды профессор совершил полностью по канону учения Тэнри.

В токонома[2] в комнате у жены он установил алтарь, на верхней полке которого поставил маленький храм, сбоку установил большую фотографию жены, ту же, что и на похоронах, затем, взяв со следующей ступеньки жертвоприношения — саке и рис, он поместил их в маленькую сокровищницу, которую каждое утро ставил на четвертую ступеньку, а в девять вечера убирал.

Этот алтарь положено было убрать спустя сорок девять дней, но дочь, из чувства преданности к покойной матери, не решается убрать алтарь и все продолжает ежедневно приносить жертвы.

Что касается меня, то я не складывал молитвенно ладони перед этим алтарем, мне было тяжело даже зайти в комнату покойной жены, и какое-то время я заходил туда крайне редко.

Дело еще и в том, что, когда умерла жена, я очень ослаб и, лежа в постели, ожидал своей смерти…

Хотя читателям теперь известно, что, как ни странно, я возродился к жизни.

Кажется, это было осенью 1984 года. Появившийся у нас после долгого отсутствия профессор Кодайра завел неожиданный разговор.

В преддверии сотой годовщины со дня кончины основательницы Тэнри Мики Накаяма живосущая Родительница начинает дело Спасения Мира. Но перед этим она хочет встретиться со мной и поговорить о моей книге «Вероучительница», не соглашусь ли я?

Если бы не тот факт, что ради нелепого разговора перед моей дверью, ожидая ответа, стоял такой занятой человек, как профессор, причем зашел он ко мне специально, по дороге на работу в университет, так вот, если бы не это — я бы сразу отказался.

вернуться

2

Токонома — ниша в японском жилище, куда вешают свиток — картину и ставят икебану.