Вчера утром их обсуждали на трудовом коллективе. Оба клялись, что болели, а К. заявил, что он свои слова и сейчас готов повторить. Это уже всех разозлило. Я молчал и даже не думал наказывать, но у нас все такие принципиальные.
— Уволить!
— Предупредить!
Проголосовали: 140 — за увольнение, против — 0, воздержались — 13. К. приходил, вел себя нахально, но я сдержался.
Вот какой у нас народ. Самолюбие задели, опозорили наш славный коллектив. Постановили попутно отчислить чернобыльцам дневной заработок. И это без рекомендаций райкома. Приятно было.
Дневник прост. Ничего особенного не случилось. Операций — половина. Результаты мая плохие, больные были преимущественно тяжелые, приезжали те, которым не до радиации.
Врач-дезертир, осужденный коллективом, на следующий же день пришел на конференцию с раскаянием, просил направить в самую «зону». Простили. Бумагу написали в министерство, чтобы послали в Чернобыль. Однако пока не берут, небось не верят. Надбавку к зарплате, которую получают за тяжелую работу наши хирурги, я ему срезал. Пусть хоть чем-нибудь пострадает. Похоже, что он искренне переживает. Сдуру завелся парень. А второй — Б. — ходит на работу как ни в чем не бывало. Бессовестный… По закону уволить его нельзя. Трудовой коллектив, оказывается, такого права не имеет.
Киев живет как прифронтовой город. Школьников вывезли в лагеря, в южные области очень организованно. Наши добровольцы сопровождали три поезда. С маленькими — хуже. Отправлять без матерей не решаются, семейных санаториев мало. А самое главное — работать в городе кому-то нужно. Представьте, если все матери уедут со своими детишками? По сути, и опасности нет. Дозы малы, один страх. Теперь запретили измерять радиацию и дозиметры заперли. Чтобы слухи не распространялись… Хорошо или плохо? Старая проблема, каков оптимальный уровень информации для народа? Бесконтрольная — паника, слишком мала — недовольство и просчеты в управлении.
К вопросу об обратных связях. В «Известиях» за 28 или 29 мая напечатана статья «Вокруг прилавка» — о коррупции в торговле Москвы. Такие размеры, что читать страшно. Прямо сказано, не отдельные лица, а чуть не все. От продавцов — до торготдела столицы, а подарки (и взятки) шли даже в райкомы. Небось и выше, да газета скрыла. Тянулось много лет. Мафия!
А почему? Мало обратных связей. Похоже, что теперь партия их ищет.
Это же очевидная истина: нет управления без обратных связей. Во всех современных конституциях они заложены, и даже многократно. В США — сенат, администрация, суд, кроме того, свобода печати и оппозиционная партия. А у нас — только одна: анонимки на начальников.
Черт знает, что делается в клинике. Необъяснимые смерти у Ситара, Урсуленко. У меня результаты мая очень плохие. Народ вчера высказывался за то, чтобы попросить из Москвы от Бураковского помощь: пусть бригада от него пооперирует неделю. Я всей душой за это, но сомневаюсь, что будет толк, а кроме того, москвичи боятся радиации.
Все это так скверно, что жизнь немила.
Но и без смешного не обходится. Вчера опять работала демократия: выбирали на Доску почета ко Дню медика. Непростая процедура оказалась. Раньше, бывало, треугольник список составит, на собрании объявят: «Нет возражений!» — «Нет!»
Теперь засело партбюро с месткомом, все обсудили, а как пришли на собрание, так минут сорок спорили, с большим криком, будто на Новгородском вече. Саша Ваднев просил его исключить: «Стыдно мне, когда столько раз в году приходится сообщать родным о смертях». Проголосовали и просьбу удовлетворили. Потом Паничкин взорвался, почему его сотрудников не выдвинули, кричал, что процедура выдвижения неверная, требовал снять и его.
Я советовал собранию уважать просьбу, опять голосовали. С трудом, но оставили. Решили на следующий год усовершенствовать процедуру выдвижения. С собрания все вышли веселые.
Нравится демократия!
Жара: ночью — 20, днем — 30–33 градуса. В операционной благодаря кондиционеру — 23. Всего хуже — в электричке после работы.
В понедельник приносил дозиметр: радиация на даче снизилась втрое. По этому поводу уменьшены строгости для Чари и меня…
Сделал всего одну операцию — нормально. В поликлинике работа понемногу оживляется. Радиационный шок проходит.
Коррупция не щадит социализма. Доказательства: читай газеты. В них теперь полно материалов. Обратная связь.