В четверг оставался дома, кончал большую учебную таблицу по болезням сердца для обучения и для экзаменов врачей.
Телевизионщики в этот день хотели «снять сюжеты», поговорить с народом и побывать у министра.
Вчера утром прихожу, является Криштоф и заявляет, что все опять изменилось: без Москвы не разрешают. Поматерился про себя и пошел на обход. Речь на конференции — для коллектива и ТВ — была приготовлена в электричке, но теперь пришлось переделывать.
Рассказал о мытарствах последней недели, не поскупившись на эпитеты, а потом изложил выводы из всего дела. Ничего не скрывал: одновременно годилось и для своих, и для ТВ.
1. Никто не воспринимает, что делаем спасающие жизнь операции и что поэтому их нужно делать как можно больше. И вообще пользы для народа начальники не понимают.
2. В 30 миллионов, что дают в национальный доход наши оперированные и выросшие больные только с врожденными пороками сердца, не верят, хотя и не оспаривают из вежливости.
3. Демократизацию всерьез не принимают, считают, что это все выдумки Амосова.
4. Самое главное: все подозревают, что мы ловчим, имеем намерение обмануть государство и даже способны ради денег делать операции, ненужные больным.
Дадут эксперимент или не дадут, все равно мы будем увеличивать производительность, потому что поток больных после Останкино возрос. И демократию будем развивать! И об этом уже никого не будем спрашивать.
Миша Атаманюк огласил результаты всеобщего тайного голосования: выбрали председателем Совета трудового коллектива (СТК) Мишу Зиньковского. Вторым шел Урсуленко — получил 20 процентов голосов. Позднее будем выбирать весь Совет. Кандидатов выдвигали по отделениям. Затем будем уточнять Устав (первый проект висит на стенке).
Потом будет референдум о справедливых долях деления возможных заработков. Нужны варианты коэффициентов долевого участия. Это СТК решит.
Последнее. На нас теперь все пристально смотрят, и многие ждут, чтобы сорвались. Поэтому нужна отличная работа и бдительность. Нужно снизить смертность при АИКе с 17 процентов до 12 — иначе обвинят, что погнались за наживой. Заработок можем повышать не более чем до двух ставок, при потолке для квалифицированного врача — 400 рублей.
Телевизионщики многое записали, а когда прощались, очень нас хвалили.
Впереди последняя неделя дачи. Трогательный розовый цветочек стоит в одиночестве у калитки уже две недели и роняет последние потускневшие лепестки. Напоминает о проходящей жизни. «Век почти что прожит», как поет мой любимый Окуджава. У стола, на который прыгает Чари для физкультуры, подгнили ножки. Нужно бы подремонтировать, и отложил. Может, уже не понадобится? Без меня кто будет ее гонять? Никуда не денешься от таких мыслей.
Месяц прошел удовлетворительно.
Но снова не мила мне хирургия и кажется бессмысленным свое упорство. Начинаю считать месяцы до 75… А то воспрянул надеждами, будто вечно будет хорошо. Оперировал каждый день, не считался с болями в животе, плохим сном…
Ладно, помолчи, Амосов, все уже было.
Весь месяц воевал за хозрасчет. В общей сложности за лето я сходил к разным начальникам восемь раз. Никогда столько не ходил.
Самые упорные — чиновники из Министерства финансов. В последний момент, когда проект решения Совета Министров лежал в протокольном отделе, один большой финансист сказал: за основу расчетов стоимости операции возьмем не 1985 год, а первое полугодие этого года. Это значит прибавить нормативы на 35 процентов, потому что мы в этом году жали из последних сил, чтобы прооперировать всех обратившихся за помощью.
При таких условиях нечего и начинать. Мы не только не заработаем «сверху», но можем потерять, поскольку никто не гарантирует, что поток больных не ослабнет.
Опять мне пришлось идти и даже кричать и грозить, что снова пригласим «Прожектор» и ославим их, бюрократов, на всю страну. Не знаю, что подействовало, но сдались, подписали. Операция с АИКом стоит 3300, без АИКа — 350, неоперированный больной — 80 рублей. По сравнению с Западом это раз в 7–10 дешевле.
В нашем народе большое возбуждение. Завтра будем голосовать (тайно) за членов СТК. Нужно выбрать 30 человек из 40 кандидатов. Очень хочу, чтобы совет работал. Главное — повысить ответственность каждого, дать не только количество операций, но и низкую смертность.
В общем, Совет Министров подписал решение начать с 1 октября эксперимент нового хозяйствования. Остались мелкие утряски «Положения» и отношения с банком. Интересно, как все это будет…