Такое впечатление, что М. С. планомерно разворачивает демократию. Вот только в экономике пока провал.
Нужно все же отметиться в дневнике. Хочу довести его до юбилея, а там и бросить… Впрочем, нельзя верить этим заявлениям. Но о больных и операциях уже не пишу. Хотя хотелось бы «дожать» полвека активной хирургии, не отступив от сложных операций. Не знаю, не уверен, позволят ли результаты.
В августе 1939 года сделал первую операцию — удалил опухоль, жировик на шее. Рана, помню, нагноилась, но за три недели зажила.
Несколько слов по отчету. Третий квартал всегда самый свободный. Больные летом не хотят оперироваться. Всего 330 операций с АИКом сделали, даже меньше, чем в прошлом году. Боюсь, что не дотянуть до двух тысяч к концу года. Теперь, при хозрасчете, цифры — не только честь и гордость, но еще и деньги, зарплата сотрудников. Впрочем, наши доктора и сестры не стоят больше того, что теперь получают. Не вижу грубой халатности, но постоянно сталкиваюсь с мелкими промашками от недостатка внимания и нежелания подумать о больных. Ругаюсь про себя: «Скоро я вас знать не буду!» — и добавляю бранные слова.
Уже не раз писал в дневнике о падении морали и на себя оглядываюсь каждый раз. От идеала далек, но перед больными совесть моя чиста. Как на духу. Совет трудового коллектива все время деньги (по эксперименту) мне предлагает, как другим хирургам, не соблазнился. Почти двадцать лет зарплату за медицину не получаю, только по кибернетике, и на 50 рублей меньше. (Ах, какой ты герой, Амосов! А что, приплатил бы ты от себя, если бы оперировать без смертей? Конечно! А сколько? Все-таки семья… Ну, ползарплаты отдал бы.)
Между прочим, прошел год нашего хозрасчета. По этому поводу дал интервью «Медицинской газете» и написал статью в «Известия». Результаты такие: операций 4900, с АИКом — 1820, протезирований клапанов — 700. Смертность общая — 5,3 процента, при искусственном кровообращении — 13,1. Финансы: «заработали» 7,5 миллиона, получили и истратили 5,8 миллиона, сэкономили для Минздрава 1,7 миллиона, то есть министерство не отказывается нам их отдать, но не на что потратить. Увеличение «производства» — около 80 процентов, если считать по трудозатратам, что приблизительно соответствует числу операций с АИКом. Денег израсходовали на 35 процентов больше, производительность труда возросла примерно процентов на 70. Любой завод может позавидовать нашим перестроечным цифрам.
Доказали эффективность хозрасчета и самоуправления. И это не предел, могли бы прооперировать еще тысячу, а может, и две. Впрочем, эти достижения указывают, насколько лениво мы работали раньше, до хозрасчета. И это при том, что количество операций на одну копейку, на одного работника и на один рубль затрат у нас было вдвое больше, чем в родственных институтах в Москве и Новосибирске. И такое безделье во всех сферах нашего общества. Откуда же взяться средствам для хорошей жизни?
В сентябре — октябре были три поездки. Сначала — в Палангу (Литва), на конференцию социологов. Собралось человек 50 из разных мест. Правда, ведущих москвичей не было. Доклады по широкому спектру. Я — тоже со своими моделями личности и общества выступил. Хвалили, но, чувствую, не дошло. Общее впечатление о социологах и их науке: погружены в частные вопросы — влияние «А» на «Б» со множеством анкет и большой статистикой на ЭВМ.
В таком виде влияния на общество социология оказать не может. Правда, Т. И. Заславская — голова всей этой науки — напечатала хорошую статью в сборнике «Иного не дано», посвященном «новому мышлению». Выделила социальные группы, определила, довольно умозрительно, их отношение к перестройке и показала, что надеяться на быстрый прогресс не приходится: много активных противников, а еще больше — равнодушных. Они ожидают: будет успех в экономике — поддержат, не будет — отвернуться. Гласностью и демократией их не проймешь. Ее выводы правильные.