Жестокая история про алые паруса
Другая сторона того же опасного мифа для неповзрослевшего сознания – мечта о добром волшебнике: есть кто-то, кто может сделать меня счастливым. Для девушки это может быть принц на белом коне, для взрослого мужчины – какой-нибудь дядюшка с наследством или покровитель, который даст ему хорошую работу… Повесть А. Грина «Алые паруса» – замечательная иллюстрация этого мифа. Эта история всегда воспринимается как романтическая, возвышенная и прекрасная. Но если представить себе современный вариант этого мифа, история покажется очень страшной и даже жестокой: девушка мечтает о принце – и вот появляется белый «мерседес», оттуда выходит молодой человек, приглашает ее на заднее сиденье… И все, больше их никто не видел. Разве это не катастрофа, даже если не думать о криминальных последствиях, даже если они сказочным образом полюбили друг друга с первого взгляда? Ведь для того, чтобы наладить отношения, требуется большущая работа. Какое уж там может быть счастье? Берусь утверждать, что «Алые паруса» страшны именно тем, что очень легко воспользоваться мечтой девушки и обманом увлечь в неизвестность. И барышня не задаст ни единого вопроса. Боюсь, что эта история сейчас, как и в давние времена, повторяется с девушками очень часто. Романтические мечтания должны настораживать.
Таким образом, миф о добром волшебнике заключается в том, что у человека всегда есть некий внешний источник его счастья. А наша главная духовная задача – научить людей перенести эту точку внимания, точку осознания себя внутрь, потому что источником счастья является собственная душа человека.
Счастье за горизонтом
Миф об «отложенном» счастье может касаться как времени, так и пространства. Например, если здесь живется плохо, можно отправиться за счастьем за границу. Вот эмигрирую, думает наш соотечественник, и там буду жить спокойной и счастливой жизнью. К сожалению, этот опасный миф многих людей просто уничтожил. Считать «заграницу» раем может только человек, который ничего не знает о том, как страдает и болеет иммигрант, какую он переживает ностальгию, как трудно ему прижиться на чужбине… Это все равно как человек, который курит и не знает, что такое рак легких. Тот, кто предупрежден, кто готов к испытаниям, может быть счастлив. А тот, кто пребывает в «розовом неведении», столкнется с огромными проблемами.
Бывает еще миф о мифе – мечты о золотом веке. Например, в русской духовности есть такой миф о «Святой Руси» – некоем царстве, которое всплывет из озера или, наоборот, погрузится в воды, как град Китеж. Это такой заповедный кусочек пространства, как бы Небесный Иерусалим, где Господь уже навел порядок, где нет зла. С догматической точки зрения такое представление о Святой Руси – просто ересь, потому что нет такого места на земле, где нет зла. А добро начинается только там, где трудится человек, трудится духовно и физически.
Жизнь как зебра
Есть еще одна составляющая мифологии счастья: представление о том, что жизнь – это путь, выложенный черно-белыми клеточками, т. е. она достаточно равномерно наполнена как трагедиями, так и радостями. Мы утешаем друга, попавшего в трудную ситуацию: «Это ты попал в черную полосу. Переждешь – скоро будет белая». Но жизнь как зебра – это ведь тоже идеализация, потому что нет ни абсолютно черных, ни ослепительно белых полос. В жизни есть все: что-то бывает хорошо, что-то бывает плохо, что-то – лучше, а что-то – похуже. Например, в одной семье бабушка умерла, но внук родился – горе потери и счастье обретения переплетаются друг с другом.
А миф о счастье предлагает человеку сплошное наслаждение жизнью. Но так тоже не бывает, потому что жизнь – это не наслаждение. В жизни много радости, много счастья, но не стоит путать это с наслаждением – чувственным удовольствием от определенных ощущений. Радость гораздо многообразнее, многосложнее. Радость – это когда человек что-то делает, причем делает с напряжением, иногда, может быть, даже и с болью, когда человек творит и испытывает при этом духовную радость. А ведь можно получать удовольствие и не быть радостным…