— Она должна понести наказание.
Начался долгий большой совет. Он длился с раннего утра до позднего вечера.
Наконец старейшины сказали:
— Сегодня мы не можем решить это дело. Сначала всем надо поспать.
Ого! Вот как наказали Хантиру на другой день: ее решили запереть в одном доме со множеством юношей и мужчин. Целых пять суток должна она была спать в доме со всеми мужчинами, пять дней и ночей! Все эти пять дней и ночей она не получала никакой еды: мужчины были ее пищей. Через пять дней и ночей Хантиру ослабела и сказала:
— Теперь с меня довольно!
Она так устала, что не могла ходить. На шестой день мужчины оставили Хантиру, и старухи отнесли изменницу в дом ее родственников.
— Видишь, — сказали старухи, — видишь, чем это кончается? В другой раз больше так не делай.
Бурунги, 156, 44
215. Леопард в книжном ящике
Жил некогда человек, которого звали мастер Мак Ту. Однажды он шел по лесу, неся на спине книжный ящик. Вдруг навстречу ему выбежал леопард, спасавшийся от охотников.
— Помоги мне! — закричал леопард. — Спрячь меня, иначе я погиб!
Мак Ту был добрый и жалостливый человек. Он поставил свой ящик на землю, открыл его и спрятал там леопарда.
Только он успел это сделать, как появились охотники.
— Не видал ли ты леопарда? — спросили они мастера.
— Нет, — ответил Мак Ту, и они помчались дальше по лесу догонять зверя.
Леопард в ящике все это слышал. Когда охотники удалились, он стал просить Мак Ту поскорее выпустить его из ящика, а то он уже задыхается. Мак Ту открыл дверцу и освободил его. Каков же был его ужас, когда он увидел, что леопард собирается броситься на него! Он схватил свою палку, чтобы защититься, и закричал:
— О неблагодарное, вероломное животное, что ты хочешь делать?!
Но тут же понял, что стыдить зверя бесполезно, и сказал:
— Что толку с тобой спорить! Давай пойдем вместе по дороге, и, если кто-нибудь из встречных признает твое поведение правильным, тогда можешь меня сожрать.
Леопард согласился, и они вместе пошли по дороге, ни слова не говоря друг другу. Так они шли, пока не встретили буйвола.
— Скажи, — спросил его леопард, — как по-твоему, вправе я съесть этого человека?
— Что ты об этом спрашиваешь? — ответил старый буйвол. — Когда я был еще молодым, мой господин заставлял меня целыми днями работать в поле. Благодаря мне он нажил богатство. А когда я стал стар и слаб и не смог больше приносить ему пользы, он нашел случай продать меня на бойню. Люди неблагодарны, поэтому ты, леопард, вправе спокойно съесть человека. Зачем щадить таких неблагодарных?
Но Мак Ту заявил, что одного мнения недостаточно.
— Будем спрашивать до трех раз, — сказал он. — Первый раз из трех — в твою пользу.
Они пошли дальше и увидели абрикосовое дерево.
— Скажи, — спросил его леопард, — могу я съесть этого человека?
— Когда я было молодым, — ответило дерево, — я цвело и плодоносило, и мой господин разбогател благодаря мне. А теперь я состарилось и не приношу плодов, поэтому он хочет меня срубить и сжечь. Люди неблагодарны и несправедливы. Зачем их щадить? Можешь спокойно съесть человека.
Третьим встретился им старик, и Мак Ту рассказал ему все, что с ним случилось, рассказал и о суде буйвола и абрикосового дерева. Старик сказал леопарду:
— Я хочу посмотреть, правда ли то, что рассказывает этот человек. Что-то не верится, чтобы ты мог поместиться в его ящике. Чтобы поверить, мне надо убедиться в этом собственными глазами. Покажи мне, как это было, залезь туда опять.
Леопард так и сделал. Старик убедился, что Мак Ту сказал правду. Но когда он опять открыл ящик, леопард вновь захотел броситься на своего спасителя. Старик в возмущении выхватил меч и заколол зверя.
— Неблагодарный! — воскликнул он. — Тебе сделали добро, а ты хотел отплатить злом?
Так умер неблагодарный леопард, а Мак Ту, целый и невредимый, понес свой ящик к себе домой[161].
Вьетнамская. 144, 07
216. [Коварный крокодил]
Поспорили река и крокодил, кто сильнее.
— Я выпью тебя досуха, — сказал крокодил Нилу.
— А я подниму тебя и заброшу в пустыню, — сказала река. И она схватила крокодила, занесла далеко в пустыню и там оставила, а сама вернулась в свое русло.
Лежал крокодил в пустыне и увидел араба с верблюдом.
— Будь добр, — закричал ему крокодил, — возьми меня и принеси на берег реки! Я дам тебе за это золота. Араб взял его и принес на берег.
161
Рассказ о «неблагодарном спасенном» — один из самых распространенных в мировом фольклоре (AaTh 155). Во многих случаях он заканчивается тем, что «судья» восстанавливает первоначальную ситуацию и неблагодарный погибает. Ср. дагестанскую сказку «Как горец волка в сумку посадил» [114, 43], абхазскую «Человек и змея» [16, 202], басумбва «Человек, лев и заяц» [98, 259], кхмерские «Как отшельник оживил тигра» [89, 134] и «Как отец с сыном повстречали крокодила» [89, 292], тувинскую «Белый заяц» [131, 184], тибетские «Заяц-судья» [116, 144] и «О том, как заяц спас Басана» [91, 73], мампрусси «Лев и мышь» [104, 40], корейскую «Приговор зайца» [161, 105], китайскую «Ученый господин Дун Го» [67, 157], ашанти «Охотник и леопард» [143, 215] и др.
Ср. также нубийскую сказку «Коварный крокодил» (№ 216) и аналогичную ей сказку мандинго «Крокодильи слезы» [lit, 174], индонезийскую «Неблагодарность» [55, 82].
Развернутый типологический анализ этого сюжета дает И. Левин в комментарии к осетинской сказке «Бедняк, волк и лиса» [81, 559 — 560]. «В настоящее время, — пишет он, — известно около тысячи вариантов (литературных и изустных) этого сюжета из Евразии, Африки и Америки, генетическая связь которых несомненна, однако исчерпывающего исследования всей истории этого знаменитого рассказа пока нет».
И. Левин указывает также на использование сюжета в европейской литературе, например у Федра, в «Римских деяниях» и др. Он выделяет три основные версии, в которых представлен сюжет, и приводит наиболее типичный набор персонажей. (Вьетнамская сказка, приведенная в сборнике, представляет собой одну из таких типичных версий.)
Отметим некоторые своеобразные мотивы, отличающиеся от типичных. В сказке народности нага «Хитрая лиса» в роли одного из судей, к которым взывают о справедливости, выступает дорога; как и деревья, она упрекает человека в неблагодарности [110, 50]. В амхарской сказке «О крестьянине и леопарде» судьи, гелада и козел, не предъявляют к человеку собственных претензий, по упрекают его за то, что он продержал леопарда весь день голодным в мешке, т. е. руководствуются не своими представлениями о справедливости, а желанием подольститься к сильному [22, 40]. В сказках африканских народностей луба [109, 213] и балуба [63, 65] вообще обходятся без «промежуточных» судей, а сразу обращаются к судье-трикстеру. В сказке бангала «Лев и обезьяна» [63, 153] неблагодарный лев съел детей своей спасительницы, козы; коза бросилась на льва, и они стали драться (!); подоспевшая судья-аптилопа возвращает льва в ловушку. В сенегальской сказке «Охотник и крокодил» [95, 46] фигурирует тот же мотив, что и в нашем № 216: охотник, спасая крокодила, заносит его в реку, крокодил хочет его съесть; но решение иное, чем в нубийской сказке: судья предлагает повторить ситуацию и возвращает крокодила в саванну. В ассирийской сказке «Человек и змея» спасенная змея не собирается всерьез губить спасителя, она лишь как бы ставит эксперимент и, обращаясь поочередно к трем судьям, доказывает, что за добро не полагается платить добром, а затем отпускает человека. Помилованием спасителя заканчивается аналогичная дагестанская сказка [114, 263], тогда как индийская «Что посеешь, то и пожнешь» заканчивается его гибелью [115, 92].
Интересен вариант йоруба «Улитка и леопард»; улитке здесь помогает бог солнца: «Бог услышал ее и затмил солнце. Кругом стало темно, и улитка спряталась» [138, 41].
См. также вступительную статью.