Выбрать главу

- Эй, друг, не поглядишь ли ты с пальмы, куда забрели мои козы?

- Если ты ищешь мою тещу, - ответил на это сборщик пальмового сока, - иди на восток.

И человек помахал рукой, указывая направление.

- Спасибо, друг. Если найду свое стадо, то подарю тебе козленочка, сказал пастух и пошел на восток.

К счастью, там он нашел своих коз. Пастух был очень доволен, Взял маленького козленка и отнес его к подножию пальмы, на которой сидел сборщик сока. Тогда человек с вершины дерева закричал:

- Эй, я не крал твоего козленка! Не впутывай меня в это дело.

- Уж, пожалуйста, не отказывайся от козленка. Я тебе обязан и хочу отблагодарить.

- Да как ты смеешь обвинять меня в краже?

- Раз уж я тебе обещал, то должен сдержать слово. Бери же своего козленка.

Сборщик сока слез с пальмы, и они, не понимая друг друга, принялись яростно спорить. Навстречу им шел торговец солью. Надеясь, что он разрешит их спор, глухие рассказали ему, в чем дело.

- Этот человек плетет, будто я украл его козленка, вот он и пришел с ним к моей пальме.

- Я обещал подарить этому человеку маленького козленка, а он требует с меня большого козла.

- Эх, друзья, - вздохнул в ответ торговец солью, - вся моя соль пропала. Могу дать вам только по горсточке, а больше и не просите.

Торговец подошел к двум глухим и насыпал каждому в ладонь по горсти соли. Это уж совсем сбило с толку спорщиков.

Теперь они стали кричать втроем и, ничего не понимая, решили отправиться к старосте. Как раз в это время староста поссорился с женой и был печален.

Каждый из спорщиков обратился к старосте:

- Староста, я не крал козленка у этого человека, а он пришел к моей пальме и хочет тащить меня в суд.

- Неправда, это не так! Я обещал ему маленького козленка, а не взрослого козла.

- Вся моя соль пропала, где же я могу ее взять? Вот и пришлось дать им всего лишь по горсточке.

Выслушал все это староста, покачал головой и сказал:

- Эх, друзья, не уговаривайте меня. Все равно я с этой женщиной разведусь[clxxvii].

Бирманская, 110, 289

228. Умная девушка

В старые времена был один вор. Однажды он ограбил сокровищницу падишаха. Вдогонку за вором падишах послал всех своих сыщиков. Вора схватили и отняли у него награбленное. Тут падишах спросил своего главного визира:

- Как поступить с этим вором?

- Нужно собрать все население города и при всем народе этого вора зарезать, - отвечал визирь.

А у падишаха была дочь. Падишах спросил ее:

- Правильно ли говорит визирь?

- Визирь рассудил по сути, - отвечала девушка.

Тогда падишах спросил среднего визиря:

- Как поступить с этим вором?

- Нужно сложить побольше дров, посадить на них вора и поджечь.

И снова падишах спросил у своей дочери:

- Как ты находишь то, что сказал визирь?

И дочь падишаха снова отвечала:

- Твой визирь рассудил по сути.

Наконец падишах спросил своего младшего визира:

- Как поступить с вором?

- Нужно одеть вора с головы до ног, дать ему все, чтобы живот у него всегда был полон, и отпустить его.

Падишах опять спросил у дочери:

- Как ты находишь то, что сказал визирь?

- Твой визирь рассудил по сути, - отвечала девушка.

Тогда падишах сказал:

- Ты о каждом из трех визирей говорила, что он рассудил по сути Что же ты имеешь в виду, объясни нам.

И девушка отвечала:

- Главный визирь, который сказал, что вора нужно зарезать, по происхождению, должно быть, из мясников. Твой средний визирь, ВИДНО, из обжигальщиков кирпича. А младший визирь по всей своей сути - благороден.

Падишах проверил, и оказалось, что девушка была права. С вором поступили, как советовал младший визирь: накормили досыта, дали на расходы денег и избавили от смерти. А младшего визиря сделали главным визирем[clxxviii].

Туркменская, 90, 330

IV. О ПОСЛЕДСТВИЯХ ПРИГОВОРОВ

229. Справедливый мандарин

Жил в Намдине мандарин, знаменитый своей справедливостью и неподкупностью.

Как-то один судья приговорил к смерти разбойника. Когда разбойника выводили из суда, он вдруг бросился в ноги человеку, которого ограбил, и стал просить его о милости.

- Наказание, к которому я приговорен, справедливо, - сказал он. - Своим преступлением я не заслужил ничего другого. Прошу я только об одном: пусть справедливый мандарин ничего об этом не знает.

Потом разбойника отвели в тюрьму, и он стал дожидаться утра, когда его должны были обезглавить.

Но люди болтливы. В тот же вечер до мандарина дошел слух о смертном приговоре и о странных словах разбойника. Он пошел к судье и сказал ему:

- Я вижу, у этого разбойника сохранилось чувство стыда. Он еще не до конца испорчен. В нем есть добрый росток. Поэтому я прошу тебя отпустить его.

Судья удивился таким словам, но сделал все, как его просил мандарин. Когда утром наступило время казни и разбойника не оказалось среди приговоренных, ограбленный, который находился среди зрителей, почувствовал досаду. Ему не удалось удовлетворить свое чувство мести. И он сказал несколько недобрых слов в адрес мандарина, весьма нелестно отозвавшись о его разуме н еще менее лестно - о его справедливости.

Поскольку человек этот был хорошим купцом, довольно скоро ему удалось восполнить потерю, и он опять стал зажиточным человеком. Он возил свои товары по разным местам и торговал с большой прибылью.

С годами, однако, занятие это давалось ему все тяжелее и тяжелее* Ведь он сам носил свои товары на коромысле, и его слабым от старости плечам это становилось уже не под силу. А люди на дороге несли каждый свой собственный груз, и никто не помогал ему.

Поэтому он так обрадовался, когда однажды вечером близ Намдиня какой-то немолодой человек сам вызвался поднести ему груз до города. Купец спросил доброго прохожего, как его имя, но тот скромно ответил, что имя не имеет значения, и не успел купец его поблагодарить, как неизвестный помощник уже исчез.

вернуться

clxxvii

AaTh 1698. Сюжет об обращении глухих к глухому судье известен в разных вариантах. Ср. Амхарская [108, 301; 22, 142], абхазск. [17, 276]. А. Аарне в исследовании, посвященном этому сюжету, не исключает его ближневосточного происхождения (А. А а г и е. Schwanke йЬег schwcr-horige Menschen. Helsinki, 1914).

вернуться

clxxviii

Ср. No 98 и примеч. к нему. В обоих случаях сущность человека оценивается по его отношению к той или иной ситуации; это может служить и доказательством его виновности.