1814–1818. Английский ученый Томас Янг догадался о значении нескольких иероглифов, в том числе иероглифов в овальной рамке, которые обозначали имя царя Птолемея.
1815. Один английский археолог нашел высокий камень, воздвигнутый древними египтянами, — так называемый обелиск. На обелиске оказались и иероглифы, и греческие слова. Среди греческих слов стояло имя греческой царицы Клеопатры, и ему, очевидно, соответствовало несколько иероглифов, заключенных в овальную рамку. Это был важный ключ, но до 1822 года Шампольону не представилось случая взглянуть на эти надписи.
1821. Шампольон продолжал сравнивать начертания демотических знаков и иероглифов. Он расклассифицировал все знаки, которые казались ему родственными, и составил списки, где указал, какой знак какому иероглифу соответствует. Он рассуждал так: если ему удастся узнать звучание или значение какого-нибудь демотического знака, он тем самым получит звучание или значение соответствующего иероглифа.
1821. То, что иероглифы и греческое письмо на Розеттском камне означают одно и то же, казалось несомненным. Шампольон решил выяснить, что получится, если подсчитать иероглифы и греческие слова и сравнить эти цифры. Он увидел, что иероглифов раза в три больше, чем слов. Стало быть, ясно, что не каждый иероглиф обозначает слово. Шампольон получил сильный довод в пользу того, что многие иероглифы обозначали только части слов — звучания слогов или частей слогов.
1822. Шампольон занялся теперь словом Птолемей (Птолемайос), которое встретилось в греческой надписи на Розеттском камне. Он взял демотические знаки, которые, как он думал, соответствовали звукам слова «Птолемайос». Потом по своим спискам он нашел иероглифы, которые этим демотическим знакам соответствовали, и выписал их в том же порядке. Он получил в точности те же иероглифы, что и на камне.
Шампольон стал пробовать дальше. Он взял греческое имя Клеопатра и написал его демотическими знаками. Потом, пользуясь своим списком соответствий, написал КЛЕОПАТРА иероглифами.
Но доказать, что он правильно написал «Клеопатра» иероглифами, он не мог, потому что имя этой египетской царицы ни разу не встречалось ни в одной известной ему египетской надписи. И вот однажды в 1822 году он увидел изображение того самого обелиска, который в 1815 году открыл английский археолог. Там в царском овале были высечены те самые иероглифы и точно в таком порядке, как у него. И у него было доказательство, что это имя в овале — действительно «Клеопатра». На том же обелиске стояло ее имя по-гречески.
обозначало звук [п] и в «Птолемайос», и в «Клеопатра». 
обозначало звук [л] и в том и в другом слове. 
и там и там обозначало звук [о].
Все это доказывало, что некоторые иероглифы обозначают отдельные звуки. Вот так шел Шампольон по следу, изучая все новые и новые образчики египетского письма, отыскивая звучания все новых и новых иероглифов.
И вот однажды Шампольону попалась совершенно неизвестная ему иероглифическая надпись. Там было несколько царских овалов, а в них имена, которых он никогда раньше не видел. Он выбрал одно из них и стал изучать. Оно состояло из четырех знаков, причем два последних были совершенно одинаковые. Про них он уже знал, что это «с». Начиналось имя знаком 
который был похож на солнце.
Этот знак заставил Шампольона подумать о коптском слове ре, которое означает «солнце». (Помнишь египетского бога солнца Ра из учебника по истории древнего мира?) Он попробовал подставить в то же имя, кроме уже известных с-с, еще и РЕ в начале — получилось РЕ-с-с. В волнении он понял, что если бы второй иероглиф звучал как ме, то, пожалуй, получилось бы имя Ремесес, или Рамсес, а был такой великий царь.
Потом Шампольон занялся другим именем, которое тоже кончалось знаком 
, а в середине у него был такой же знак 
. Это имя начиналось знаком птицы, похожей на ибиса. Шампольон знал, что ибис был священной птицей египетского бога Тота. А что, если птица обозначала имя этого бога и читался этот иероглиф — тот? Шампольон произнес это имя, потом добавил ме. В конце прибавил с: Тот-ме-с. А ведь был и такой египетский царь — Тотмес.
Теперь у Шампольона хватало доказательств, что иероглифы можно прочесть. Недаром он так тщательно просматривал груды египетских текстов и проверял правильность каждого своего вывода. От его внимания не ускользала ни одна мелочь. Нередко ему помогало воображение, и в конце концов он раскрыл одну из величайших тайн на земле. Теперь он сам и другие ученые, которые добавили к его знаниям свои собственные, могли понемногу читать и узнавать увлекательнейшую историю Египта — историю, которая длилась около четырех тысяч лет.