23. [Что пророчествовал Даниил о гонении Антихриста, о суде Божием и царстве святых]
(1) Даниил в своих пророчествах об этом последнем суде начинает также предсказанием о будущем пришествии Антихриста и доводит повествование своё до вечного царства святых. В пророческом созерцании он видел четырёх зверей, означающих четыре царства; видел, что царство четвёртое будет покорено неким царем, в котором узнается Антихрист. Видел после этого царство Сына человеческого, под Которым разумеется Христос, и затем говорит: вострепетал дух мой во мне, Данииле, в наружности моей (habitudine mea) [958] и видения головы моей смутили меня.
И подошёл, продолжает, к одному из предстоящих и спросил у него о истинном значении всего этого (7:15-16). Затем, что услышал от того, у кого обо всем этом спрашивал, он передаёт как бы словами рассказавшего ему следующим образом: четыре зверя - четыре царя восстанут от земли, и когда возьмутся, примут царство святые Всевышнего и будут владеть царством во веки веков (7:17-18). И вопросил, продолжает, подробнее о звере четвёртом, который был отличен от всех зверей и весьма страшен: зубы его железные и когти его, медные; [который] поедал и сокрушал, остатки же попирал ногами своими; и о десяти рогах его, которые на голове его, и о другом, взошедшем и вытолкнувшем из первых три: в роге же том были глаза и уста, говорящие великое, и вид его был более прочих. Видел, и вот рог этот творил брань со святыми и укрепился на них, доколе не пришел Ветхий днями и дал царство святым всевышнего Бога; и пришло время, и царство приняли святые (7:19-22).
Об этом, говорит Даниил, он спрашивал. А что он получил в ответ, то сообщил вслед за этим, говоря: сказал, то есть отвечал, тот, у кого он спрашивал: зверь четвёртый - четвёртое царство будет на земле, которое возобладает над старыми царствами, и пожрёт всю землю, и попрет, и сокрушит её, И десять рогов его - десять царей восстанут, и после них восстанет иной, который превзойдет злодеяниями всех прежних, и трёх царей смирит, и против Всевышнего будут произносить слова и угнетать святых Всевышнего; и возмечтает переменить времена и закон, и [они] преданы будут в руку его до времени и времён и полувремени. И воссядет судилище и отнимет у него власть губить и истреблять до конца. Царство же и власть и величие дарственное во всем поднебесной дастся святым Всевышнего. И Его царство - царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться ему. Здесь, говорит, конец, слова. Меня, Даниила, сильно смущали размышления мои, и лицо мое изменилось на мне; но слово я сохранил в сердце моем (7:23-28).
Некоторые толковали это в применении к известным четырем царствам Ассирийцев, Персов, Македонян и Римлян. Как удачны были такие применения, желающие знать пусть прочитают книгу пресвитера Иеронима на Даниила, составленную довольно тщательно и со знанием дела. Но что речь идет о царстве Антихриста, по отношению к Церкви весьма жестоком, хотя имеющем продержаться небольшой период времени, пока святые на последнем Божием суде получат вечное царство, – то в этом не усомнится и тот, кто читал бы приведённые слова в полусне. Что временем, временами и полувременем обозначаются год, два года и полгода и, следовательно, три с половиной года, это видно и из приводимого несколько ниже числа дней [959] и поясняется в Писании числом месяцев [960]. На латинском языке выражение «времена» (tempora) представляется в этом месте неопределенным. Но оно употреблено в двойственном числе, которого у Латинян нет, как есть оно у Греков; говорят, что имеют его и Евреи. Выражение «времена» употреблено, следовательно, так, как если бы было сказано: два времени (duo tempora).
Но, признаюсь, у меня есть опасение, что мы можем обмануться относительно десяти царей, которые в виде десяти человек представляются застающими Антихриста: он может прийти нежданным, когда в Римской империи не будет налицо стольких царей. Что, если десятичным числом этим обозначается всё вообще число царей, после которых он придёт, подобно тому, как тысячным, сотенным, седмичным и разными другими числами, о которых упоминать теперь нет необходимости, по большей части обозначается всё вообще количество? [961]
[961]
Несмотря на плачевное состояние империи во времена Августина, все же не предвиделось, что в ней могут возникнуть разом десять императоров или же она может разделиться на десять частей царств. Отсюда стремление Августина показать условность числа «десять» в пророчестве Даниила о царях.