— Тралан эн Лаэль, — отозвался звучный приятный голос, подвластный лишь мужчине эльфу. — Но века усердия не сумели скрыть моего приближения к тебе, о древний! Ты искал меня?
Следопыт, наконец, показался из-за ветвей огромного дуба и в один грациозный прыжок оказался на плече великана. Лицо его скрывал низко надвинутый на лоб капюшон плаща. Одет азрай был в простую дорожную одежду — не смотря на долгую охоту, без единого пятнышка. Двигался он с гибким, упругим проворством, и серый плащ из потёртой ткани развивался за его спиной.
— Всему своё время, — ответил древолюд и шагнул вперёд. — Пойдём! Посмотрим, как цветёт жизнь на Травянистой поляне…
В пути следопыт устроился поудобнее на плече и поправил колчан, полный стрел.
Справа от них простирался Помост Стражей Пути, где Стражи полян, пуская стрелы, поражали тренировочные мишени. Слева доносился звонкий лязг стали о сталь: там, на открытом воздухе, кружащиеся в причудливом танце, тренируются друг с другом танцоры войны. Их командиры выкрикивали приказы, а за учениями зорко наблюдали Чаропевцы, готовые в любой момент воззвать к Ише и исцелить раненного.
— Ты всё гуляешь там, столько лет, — заметил Лианэль.
— Это явно лучшее место во всём Атель-Лорене. Я люблю не только саму Травянистую поляну, но и всю территорию вокруг. Там, я нахожу какое-то спокойствие, в отличии от здешнего лязга войны. В отличии от тебя.
— Я люблю это место!
— Но не хочешь слушать о чём оно шепчет, — древний протянул руку указав на молодую цветущую рощу. — Вот здесь, в теньке — отличное место для храма Иши. Ничто так не радует взор, как цветущий фруктовый сад.
Продолжая прогулку, они отвернулись от упражнявшихся воинов и миновали заставу. Перед путниками предстали Травянистые поляны, где лишь бабочки и тишина царили вокруг.
Следопыт разом помрачнел.
— Я ищу выход, но меня лишь отталкивает назад, учитель. Я не нахожу ни покоя, ни сил, ни веры, ни надежды. Я хожу кругами и не могу выбраться. Все развилки, которые я встречаю на пути, ведут лишь к саморазрушению. Значит ли это, что Орион и Дуртху правы?
Тралан лишь с отвращением махнул длинной ручищей.
— Э-э… — скептически протянул он. — К Дуртху нынче и не пробьёшься. Всё твердит: «Месть, ярость, возмездие!» — древолюд вновь безнадежно махнул рукой. — Не могу знать, известно ли ему, что вытворяют дриады. Но и будто он ничего не ведает, утверждать не возьмусь. Так или иначе… нынче Водопадный чертог для меня страшней самой темной магии.
Лианэль кивнул, нахмурившись.
— Свет и тьма сражаются в их душах, но тьма не имеет ни начала ни конца, а свет так слаб и непостоянен…
— И от того так велика его цена! Взор Дуртху затуманен гневом как и у многих других в этом мире. Они привыкли рассуждать, что свет зародился во тьме, от того и так слабы их надежды.
В самом центре Атель-Лорена стоит Вековой дуб — живое сердце леса и святыня эльфийского народа. Сила жизни, излучаемая им, наполняет лесное царство, а потом и весь мир. От Векового дуба зависит не только благополучие леса, но и судьба эльфийской расы.
Теперь на границах леса сгущаются тени, ограда из путевых камней под угрозой, а внешние заставы молчат уже много месяцев и считаются потерянными. Чудовищные и дикие стада зверолюдов уже давно нарушают покой. Гномы и даже люди хотят отнять кусочек драгоценной таинственной силы. Иногда местным жителям удается прогнать их прочь, но они возвращаются снова и снова, чтобы омрачать своим присутствием мирные поляны. Оберегать Ин Эдри Этернос — священная обязанность всех азраев без исключения.
— Значит… их никак не остановить. — произнёс следопыт. — Ни пробиться к ним, ни разубедить. А между тем все это безумие нарастает. Моя душа требует согласия с Орионом, но сердце желает твоих мудрых советов, старейший.
— Как бы это ни было печально, молодой азрай, но время советов подошло к концу. Пришёл час действовать! Но лишь тебе решать, какой тропой ты будешь следовать.
— Я понимаю, — согласился следопыт. — Вот и Хранителям было суждено сделать выбор, дабы защитить Атель-Лорен. Нет, я не могу поддержать их выбор. Только… — Лианэль собрался с мыслями. — Только от этого не легче. Как же это тяжело — видеть крушение их надежд…
Тралан негромко заворчал, оглядывая мелькающих в чаще злобных дриад. В разуме его зрел план. Да, дерзко, рискованно, дорого может обойтись… но этот план вполне мог спасти народ азраев.