вспомнишь тогда…
Перевод Т. Сильман
XIV. НАРОДНАЯ ПЕСНЯ
Память полна
чешской народной песней,
только грустней и чудесней
сердцу она.
Если поет
рано в поле девчонка,
песня звучит мне так звонко
ночь напролет.
Пусть, поседев,
буду жить на чужбине,
вспомнится, как и ныне,
тот же напев.
Перевод С. Петрова
XIV. НАРОДНЫЙ МОТИВ
Томим бесконечной истомой
богемский народный мотив.
Мечтанья немые пленив,
лелеет он грустью знакомой.
Дитя его тихо поет,
трудясь над картофельной нивой,
и ночью он песнью тоскливой
во сне моем снова встает.
И если брожу, одинокий,
вдали, на чужбине — опять
в уме начинают звучать
давно позабытые строки.
Перевод А. Дейча
XV. ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР
Румяный вечер — весь в жару,
как будто болен лихорадкой.
Щекой горячею к одру
склоняясь, шепчет он украдкой:
«Я скоро, кажется, умру…»
В кустах — молитвенный покой.
Уже светляк, послушник истый,
зажег лампаду над травой;
и роза носит золотистый
венец, как маленький святой.
Перевод А. Биска
XVI. НОЧНАЯ КАРТИНКА
У театра стало тише.
Лишь фонарь бросает свет
и глядится фатом в крыши
лакированных карет.
И мигают все короче
свечи. Полночь глубока.
Как заплаканные очи,
светят окна чердака.
Перевод С. Петрова
XVII. ИЗ ЦИКЛА «ВИГИЛИИ»
I
Покой, в полях сереющий,
душа моя не спит;
как парус пламенеющий,
вдали закат горит.
Дремотная вигилия!
Ночь ластится к реке;
и месяц белой лилией
расцвел у ней в руке.
Перевод Т. Сильман
I
Спит поле в блеклом саване,
лишь сердце — на часах.
Проходит вечер в гавани
на красных парусах.
О стража полусонная!
И ночь невдалеке.
Как лилия склоненная,
луна у ней в руке.
Перевод С. Петрова
III
Слышишь, мимо нас во мгле
ночь прошелестела?
Лампа на моем столе
как сверчок запела.
А на полке — корешки
радужной раскраски —
словно зыбкие мостки
в мир волшебной сказки.
Перевод Т. Сильман
III
Молча ночь идет шажком
в тишине привольной,
только цыркает сверчком
ночничок настольный.
Строем золоченых свай
вбиты в полку томы —
то ведет в волшебный край
мостик мой знакомый.
Перевод С. Петрова
XVIII. ИЗ ДЕТСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ
Лето. Праздничная Голька…
Я — мальчишка. Из окон
резвая несется полька,
воздух солнцем напоен.
Воскресенье. Мне Елена
вслух читает… Как кротка!
Лебедями Андерсена
проплывают облака.
Сосны-стражи смотрят зорко,
луг цветущий стерегут,
а на улице под горкой
слышен смех и там и тут.
Что за шум? Бежим к ограде:
хохот, пенье — не поймешь…
В летнем праздничном наряде
веселится молодежь.
Все на танцы! Вальс и полька!
Солнцем все освещено…
Лето. Праздничная Голька…
Это было так давно…
Перевод Т. Сильман
XVIII. В ДЕТСТВЕ
Лето детское на Гольке
и далеко, как сквозь сон.
Из трактира звуки польки.
Воздух солнцем нагружен.
Вслух читает мне Елена,
облака же вслед за ней,
как из сказки Андерсена,
стая белых лебедей.
Сосны темные на страже
в травах расписных стоят.
Смех доходит с улиц даже
к нам в беседку, в тихий сад.
Так и манит нас к ограде
глянуть за нее хоть раз.
Это в праздничном наряде
парами идут на пляс.
Парень что-то шепчет хольке
счастьем солнечным согрет…
Лето детское на Гольке.
Воздух трепетен, как свет.
Перевод С. Петрова
XIX. МАЛЕНЬКИЙ «DRÄTENIK»