Мартин Мендес: Ghost Reveries стал ещё одной пластинкой, над которой было тяжеловато работать. Лопес тогда был не в форме, да и Петер, как мне казалось, тоже, играли они не на своём уровне. Как группа, всегда чувствуется что что-то идёт не так и атмосфера в студии была не из лучших, но снова повторюсь, я считаю что мы проделали хорошую работу. С нами тогда впервые работал Йенс Богрен и его подход к записи заставлял нас очень много трудиться, это было вновинку для нас и мне кажется, что именно его вовлечённость в запись и фокусировка на материале добавила изюминки альбому. Я был очень доволен своей игрой на басу на этом альбоме, что нечасто бывает.
Микаэль: Оборачиваясь назад, мне всё же кажется, что звук на том альбоме был через чур идеальным. Он слишком вылизан, но тем не менее он очень чувственный, тяжёлый там где это нужно, а в песнях вроде Isolation звук вписался эталонно. Композиции были хорошо сбитыми, очень цельными в композиторском плане. У Йенса, как и у Петера, не было никаких нареканий к моим музыкальным идеям, так что в плане сочинительства им не пришлось прикладывать никаких усилий на этой записи. Петер полностью растерял себя как композитора к этому альбому, так что это стало его последней пластинкой в группе. Но он всё ещё был очень хорош и сейчас мне кажется, что без него у меня был не получилось бы сделать этот альбом таким, какой он вышел. Мы были командой, он и я, но образно говоря, он боялся вставить свои пять копеек, когда это было нужно. Йенс был очень строгим и дисциплинированным инженером, который за словом в карман не лез. Он не был занозой в заднице, большинство его идей были потрясающими, он волшебник звука. Он как и я был перфекционистом, что для меня иногда оборачивалось всякими раздражающими моментами, ведь при записи я сам знаю, чего хочу, но он заставлял меня переписывать дубли гитары снова и снова, десятки раз. Но в итоге не могу не сказать, что альбом идеальный, потому что он такой и есть. Идеальный и вызывающе вылизанный!
Я даже не имею в виду, что он был идеально сыгран, я имею в виду, что когда я включил запись, то в колонках я услышал то, что хотел услышать. Но опять же, Йенс был перфекционистом, он смотрел на музыку через призму его опыта, и если в колонках всё звучало круто, то стоило ему взглянуть на какие нибудь частотные спектры на компьютере, то он мог зацепиться за слишком выпирающий барабан, что его нехило раздражало и после чего он просил нас переписать дубль.
Так или иначе, запись была сделана без единого изъяна, учитывая какой на тот момент противоречивый барабанщик у нас был. Осталась небольшая видеосъёмка к бонусному DVD на Ghost Reveries, где он играет на ударных, пытаясь нащупать что-то интересное в стиле, в каком он всегда хорошо играл, но у него ничего не выходило. Его уверенность, в том числе в композиторском плане, всегда выражалась в его сочных сбивках и витиеватых качающих битах, вот в этом вот всём. Да, это всё было при нём на записи, но исполнение оставляло желать лучшего. Нам постоянно приходилось пинать его, потому что у него полностью пропала былая выносливость.
Петер: Мы отправились в тур в 2004 году, прямо перед релизом Ghost Reveries, и к тому моменту у Лопеса были личные проблемы и ему становилось хуже. Он уже не мог хорошо играть, а группа хороша настолько, насколько хорош её барабанщик. Мы очень гордимся тем, что нам при обработке никогда не выравнивали ударные под клик, мы никогда не хитрили таким способом, так что Лопес задавал нам планку. Но потом он начал играть или сверхбыстро, или же мертвецки медленно и мы не знали, что с этим делать и как быть. Всё это было во время тура в поддержку Deliverance/Damnation, поверх всего у него развилась фобия перелётов. В рамках этого тура нам надо было лететь из Германию в Америку, но из-за сильного тумана перелёт перенесли в Кёльн. Когда мы туда добрались на автобусе и заселились в отель, он сказал нам, что ему нужно отправиться домой, так как он чудовищно боится лететь. И вот мы отправились в Америку, первое шоу пришлось отменить из-за нашего слишком позднего прилёта по причине всех неурядиц в Германии ― и два концерта мы отыграли с нашим техником по настройке ударных, чтобы хоть как-то выйти из положения и не оставлять фанатов ни с чем. Затем в Ванкувере мы отыграли с Дэвином Таунсендом и попросили его барабанщика Джина Хоглана помочь нам доиграть наш тур. Он согласился, так что мы сразу взялись за репетицию, на которой мы сыграли песню и он сделал нам замечание: оказывается, всё это время одну песню мы годами играли неправильно и действительно, стоило нам послушать запись, как он и самом деле оказался прав!