Мартин Аксенрот: Я дорваться не мог, лишь бы быстрее начать играть на новом альбоме Opeth, потому что кататься с группой два года в поддержку альбома, на котором ты не играешь, это хорошо, но приступить к записи новой пластинки и стать частью группы - это уже совсем другое. Классное время было, я помню как мы въехали в студию Fascination Street и весь вечер вместе готовили себе ужин. В студии полным составом мы тогда не играли; сначала записали ударные, потом бас, и затем всё остальное.
Стивен Уилсон: Они попросили меня поработать над Ghost Reveries и я хоть и хотел, но кажется из-за занятости турами, не смог и им пришлось отказать. Меня восхитил этот альбом, хотя я и не участвовал в его записи, как и в записи Watershed, но я прекрасно помню, как я слушал Ghost Reveries и меня просто уносило в космос от их музыки, но я тогда заметил Майку, что принципиально нового у них ничего не появилось, не было ощущения новизны. Альбом был, пожалуй, самой красивой и изобретательной иллюстрацией всего того, к чему Opeth пришли на тот момент, но они не совершили революцию в сцене, не перевернули жанр, а вот альбому Watershed это удалось сделать.
Я узнал, что Микаэль стал слушать Скотта Уокера, что для меня ознаменовало грядущие перемены. На Watershed Микаэль превзошёл меня в продюсерском плане, у него была просто тьма самых неожиданых и изобретательных идей, он тогда был бесстрашен к любым экспериментам, чего стоит только концовка Burden с её расстраиваемыми гитарами. У него не было цели звучать претензионно, и это раскрыло его как настоящего артиста. Не стоит забывать, что когда я его встретил, он был полноватым парнем-фанатом металла, а спустя десять лет можно сказать, что у него появилось всё, чтобы стать артистом в настоящем понимании этого слова.
Микаэль: Я тогда сильно фанател от Скотта Уокера и ещё до работы над Watershed раздобыл его альбом The Drift, и подобной музыки я вообще никогда не слышал. Я этот альбом тогда впервые в туре послушал. Да, вроде я его в туре купил, надел наушники в своём автобусе и... жутко испугался. Ну понимаете, там на альбоме, блять, есть осёл! Это произвело на меня самое глубокое впечатлене. К слову говоря, это не самая моя любимая запись Скотта Уокера, но в ней определённо что-то было, я ничего подобного ни у кого не слышал.
Watershed был прекрасной быстрой пластинкой. Единственное, что тогда отнимало у нас время ― это ненужная погоня за идеальным звуком, так что я попросил Йенса не гнаться на этом альбоме за вылизанным идеальным звуковым ландшафтом, потому что нам была нужна просто хорошая запись. Он немного ослабил хватку, ну сами понимаете, с его стилем работы градус напряжения на Ghost Reveries зашкаливал, тут же было чуть полегче, но всё равно работать было весело.
Я не мог торчать в студии пока там настраивали ударную установку, так что я пришёл туда пару дней спустя и они почти закончили с настройкой ― и я тогда пришёл и офигел, типа, что за хуйня тут происходит? Всё ваще не так как нужно. Я уж было боялся, что придётся прийти к ребятам и сказать «Чуваки, пардон, но нужно всё переделать. Извини, Акс. Но давай ка ты подтянешь свой материал и выучишь, что тебе нужно делать с ударными и вернёшься когда всё будет готово», но все справились без единого нарекания. Они записали ударные к Heir Apparent и разные другие куски и звучало всё просто фантастически; прекрасная запись и, что самое важное, мы снова начали получать удовольствие от работы в студии. Никто не был зажат, все были вовлечены в творческий процесс, каждый предлагал идеи, мы снова стали группой. Это один из моих самых любимых альбомов. С тех пор у нас не было плохих записей. Записи всех альбомов после Watershed проходили в отличной атмосфере.
В течении очень долгого времени дела в группе были хреновыми, скажем прямо, и я был счастлив, что наконец-то всё наладилось, мы снова стали группой и единым целым, мы снова получали кайф от работы и каждый знал своё место. К тому же я осознал, что должен больше практиковаться, ибо мой потолок застрял на одном уровне последние пару лет, так что нужно было развиваться. Да, я всегда создавал то, что хотел, но в то же время я понимал, что ребята на меня как на лоха будут смотреть, если я не продвинусь в своей гитарной технике и вокале. Так что клёво было, у меня появились новые непокорённые высоты и я хотел достичь их новыми песнями. Я хотел, чтобы ребята так же развили свои навыки, играя новые песни, и в первую очередь расширили свои музыкальные границы. Я хотел их подтянуть в этом плане, но чувствовал, что и сам развиваюсь, играя вместе с ними.