У дверей висела внушительных размеров пробковая доска, увешанная объявлениями. Уже что-то. Некоторые наводили на мысль об агентствах типа «Лидия и Луиза — гадание круглые сутки». Интересно, есть ли у них визиты на дом? «Духовное оздоровление и снятие проклятий, также на расстоянии». «Теодорус — энергетическое оздоровление». Яцек недоверчиво покачал головой. Одно из объявлений действительно впечатляло — «Городской шаман защитит от демонов, отведет проклятия, уберет препятствия, поможет найти дорогу». Интересно, сколько берет такой шаман?
Сумасшедший тибетец на диске вопил по-прежнему, немногочисленные клиенты, бродившие до сих пор в соседних помещениях, похоже, сторговались. Зазвенел кассовый аппарат. Девушка с короткими темными волосами, в очках с роговой оправой и узкими стеклами прошла мимо, прижимая к себе упакованный в черную ткань сверток. Она несла его как-то украдкой, словно не хотела, чтобы кто-то увидел ее покупку. Понятно, что Яцек обратил на него внимание, но товар не рассмотрел. Он заметил только, как темные капли падают из пакета на каменный пол. Он уже открыл рот, но барышня спешно вышла, и колокольчик у двери разразился металлическими трелями.
Другой посетитель вышел сразу же за ней, неся запечатанный серый конверт с красными печатями какого-то ведомства, свечу зажигания и часы, на которых стрелки быстро двигались в обратном направлении. Следующий клиент заплатил, опять зазвенел кассовый аппарат, покупатель протянул хозяину пакет, завернутый в помятую коричневую бумагу, и вышел. Без товара, но расплатился. Приобрел позитивные вибрации? Тибетский воздух?
Яцек так и остался стоять, открыв рот и убеждаясь, что мир вообще в последнее время стал какой-то странный. Может, эти покупатели ничего здесь и не купили, а эти странные предметы были у них и прежде. А может, впрочем, так выглядят эзотерические покупки. Откуда ему знать? Он никогда не был в подобном месте.
Он положил полудрагоценный камень назад в вазу и понял, что остался в магазине совсем один, сейчас его уже ничего не спасет от «Чем могу вам помочь?» И он вынужден будет промямлить: «Я только посмотреть», а потом выйти в дождь, темень и хаос.
Ему очень этого не хотелось. Ничего хорошего там, на улице, его не ожидало.
За окнами по-прежнему лил дождь и не было никаких признаков того, что он намерен прекратиться, во всяком случае до мая следующего года. А в темном проеме ворот, ведущих на улицу, стояла стройная темноволосая девушка в красном, блестящем от дождя дождевике. Он узнал ее. Видел уже несколько дней. То тут, то там. Случайно. Первый раз, когда смотрел на уходящую Магду. Уходящую к его лучшему другу. Магда сердито ступала большими шагами, похоже, по-прежнему произносила какие-то гневные тирады. Он смотрел на нее со странным чувством облегчения и пытался угадать, не обернется ли она, не посмотрит ли на него. Но она не обернулась. Ему казалось, что на лестничной клетке все еще слышен звук разъяренного удара дверью, который навсегда отделил их друг от друга. И тогда он увидел ту невероятно красивую девушку, шедшую по улице в противоположную сторону.
В следующий раз он увидел ее сегодня утром, когда пошел на работу. На двери «Трампа» висела непонятная табличка: «Переучет. Ликвидация», которую он читал десять раз, убежденный, что это какая-то шутка.
— Извини. — Павел только беспомощно развел руками. — Я сэкономил на отправке уведомления по почте. Я напишу тебе рекомендацию. Могу сделать для тебя только это.
А когда Яцек уже отработал все эти беспомощные «Почему?», «Как ты мог после шести лет закрыть вот так вдруг?», «Почему я ни о чем не знал?» и так далее, а потом вышел на улицу уже безработным, все та же прекрасная девушка, которую невозможно забыть, ждала на трамвайной остановке.
А сейчас она стояла в подворотне и смотрела на него из-под густых черных волос. Она следила за ним? А может, просто подойти и спросить, в чем дело?
Хозяин магазина прошел с другой стороны витрины с кристаллами, полудрагоценными камнями, соляными лампами и масками.
Он закрыл входную дверь на засов, выглянул в окно, словно смотрел на девушку, по-прежнему стоящую в подворотне, и опустил бамбуковые жалюзи. Потом повернул висящую на двери вывеску так, чтобы было видно: «Закрыто». Яцек наблюдал за его действиями с широко открытыми глазами и, казалось, открыв рот.