Сила единого индивидуума утрачена. Твой дом поделен на части, и ты ничего не можешь поделать со своей целостностью.
Какие-то части внутри тебя будут против этого, другие будут за, а третьим будет абсолютно все равно.
Если ты что-то предпримешь, части, которые были против твоих действий, будут твердить тебе, что ты поступил плохо, они заставят тебя почувствовать свою вину. Те части твоего существа, которые остались безразличны, будут изображать святость и говорить тебе, что ты просто слишком плох для того, чтобы слушать людей, которые что-то понимают. Итак, что бы ты ни делал, в любом случае ты обречен.
Ты всегда стоишь перед выбором. Куда бы ты ни шел, ты будешь в проигрыше, и большая часть твоего существа будет восставать против тебя же. Поддержка всех твоих поступков будет минимальной. Естественно, это означает, что большинство захочет отомстить — и сделает это. Тебе скажут: «Если бы ты не сделал этого, ты бы мог сделать то. Если бы ты не выбрал это, ты бы мог выбрать вот это. Но ты поступил глупо, ты не послушался. А теперь страдай, кайся».
Но проблема в том, что с таким конгломератом «я» ты не можешь сделать ничего, что позже не поставили бы тебе в вину и не сказали бы тебе, что ты глуп и необразован.
Итак, во-первых, псевдорелигии разрушили единство, целостность и силу человека. Это необходимо, если ты желаешь поработить человека, — сильного человека поработить нельзя. А такое рабство почти неуловимое, оно психологическое и духовное. Не нужны ни наручники, ни цепи, ни тюремные камеры, нет — псевдорелигии придумали гораздо более изощренные методы. Они начинают трудиться с момента твоего рождения и не упускают ни единого мгновения.
Религии вынесли приговор сексу и твоей любви к еде — они приговорили все, чем ты можешь наслаждаться, — музыку, искусство, песни, танцы. Если окинуть взглядом весь мир и собрать все обвинения всех религий, то можно увидеть: все вместе они осудили в человеке всё. В нем не осталось ни единого кусочка, который не подвергался бы осуждению.
Да, конечно, каждая религия осуждает только какую-то одну часть — ведь если осудить в человеке всё, он просто может свихнуться. Нужно знать меру, чтобы осужденный почувствовал себя виноватым, а потом захотел бы освободиться от вины и был готов принять твою помощь. Нельзя осуждать настолько, чтобы человек просто сбежал от тебя или прыгнул в океан и покончил с собой. Так дело не пойдет.
Это как с рабами в старину. Им давали ровно столько еды, чтобы они не стали слишком сильными и не восстали, но и не настолько мало, чтобы они поумирали; иначе хозяин понесет убытки. Им полагалось определенное количество еды, чтобы они продолжали существовать между жизнью и смертью, могли как-то жить и работать на хозяина. Давали ровно столько еды, не больше, иначе после работы останется энергия, которая может привести к восстанию! Рабы смогли бы собираться вместе, ведь у них будет достаточно силы понять, как с ними поступают.
То же самое сделали религии. Каждая религия взяла какую-то часть человека и осудила ее и таким образом вызвала в нем чувство вины.
Как только ты почувствовал себя виноватым, ты оказываешься в лапах священника. Теперь тебе не уйти, ведь только он может очистить все постыдные части твоего существа, он может помочь тебе предстать перед Богом без чувства стыда. Он создает иллюзию Бога. Он создает иллюзию вины. Он рассказывает сказки, будто однажды тебе нужно будет предстать перед Богом, так что ты должен быть чистым и незапятнанным, ты должен предстать перед ним без страха и стыда.
Все это выдумки. Но их стоит запомнить: это правда о псевдорелигиях. Когда я говорю «все религии», я имею в виду псевдорелигии; множественное число обозначает именно такие религии.
Когда религия становится научной, она перестает быть множественной: это будет единая религия, и ее задачи прямо противоположны целям псевдорелигий. Такая религия стремится освободить тебя от Бога, от рая и ада, освободить тебя от представления о первородном грехе и от самой идеи, что ты и природа отделены друг от друга, — освободить тебя от любого подавления.