Мама отпустила меня спать, убедившись, что я выпила чашку горячего какао. Она всегда готовила его мне, когда я была расстроена.
Оказавшись в своей комнате, я хотела рухнуть на постель не раздеваясь, но заметила голубоватое мерцание на кровати. Я осторожно приблизилась и пораженно ахнула: на моей подушке лежала лунная роза. Невероятно редкий и невероятно прекрасный цветок. Синие лепестки и серебристый стебель, казалось, были целиком сотканы из лунного света.
Я бережно взяла ее, чтобы рассмотреть со всех сторон. Впервые я держала в руках нечто столь удивительное. Следом пришла другая мысль, куда более пугающая: он узнал, где я живу, и побывал в моем доме. По телу пробежала дрожь.
Нет, не могу сказать, что была напугана. Не думаю, что этот тип хотел сделать что-то плохое. Это было странно, мягко говоря. И в очередной раз навело на размышления о том, кто он все-таки такой.
Я еще немного повертела розу в руках, думая об Алазаре. Но силы мои были на исходе, я вздохнула, положила ее на прикроватный столик, а затем, наконец, устало рухнула на кровать. Я уснула, едва голова коснулась подушки.
Глава 5
Лилит
Утро для меня началось поздно. Я долго валялась в постели, пытаясь убедить себя, что вчерашний день мне приснился. Когда я все же поднялась с кровати, то вдруг осознала, что спешить мне совершенно некуда. Обучение закончилось, и впервые за долгие годы я предоставлена сама себе. Вот только я не догадывалась, что свободное время достанется мне такой ценой.
В голове не укладывалось, что Хранительницей действительно станет Оливия. Жизнь словно нарочно искала предел моей ненависти. Прошло уже почти два года, но я помнила все так, будто это случилось вчера. Мысли невольно обратились к прошлому.
– Лили, ты пойдешь на праздник Литы? – окликнула меня Оливия.
Я отрицательно покачала головой.
– Мне нужно отработать заклинание защиты. Ты же знаешь, Огаста меня терпеть не может!
– Ты преувеличиваешь. Да и к тому же твое заклинание лучше, чем у любого из нас. Пойдем!
– Оно еще далеко от идеала.
Оливия закатила глаза. Я уже думала, что разговор закончен, но она вдруг спросила:
– А ты не боишься оставлять Эдриана одного? Праздник Литы кому угодно голову вскружит.
– Мы просто друзья, – пробормотала я и сама поразилась тому, как неуверенно прозвучал мой голос. У меня начали гореть уши, а лицо наверняка уже приобрело пунцовый оттенок.
Разумеется, моя реакция не укрылась от Оливии, и она рассмеялась.
– Все в порядке, Лили. Я давно знаю, как ты относишься к Эдриану.
– Неужели так заметно? – Я даже подалась вперед в ожидании ответа.
– Успокойся. Я тебя еще никогда такой не видела. – Оливия ободряюще похлопала меня по плечу. – Не думаю, что кто-то, кроме меня, заметил. Включая самого Эдриана, разумеется. Тебе, правда, стоит поговорить с ним об этом. Иначе рано или поздно это сделает кто-то другой.
Последнюю фразу она произнесла с улыбкой, но что-то в ее тоне задело меня. Ее слова не выходили у меня из головы, даже когда я пришла домой.
Я практиковалась весь день, но когда за окном начало смеркаться, на душе стало совсем тоскливо, и я не выдержала. Подскочила со стула и ринулась к шкафу, отыскала в его недрах яркий летний наряд – совсем непохожий на те, что я обычно ношу. Сегодня мне хотелось быть красивой. Возможно, в праздник Литы Эдриан наконец разглядит мои чувства. Улыбнувшись себе в зеркало, я поспешила в рощу.
Всю дорогу сердце колотилось как бешеное, щеки горели румянцем, а с лица не сходила глуповатая улыбка. Мне хотелось скорее попасть на праздник. Сегодня никто не позволит себе колкостей по поводу моего отца. На празднике Литы есть место всем. Даже мне.
В толпе мелькнула фигура Эдриана, и я поспешила к нему навстречу. Помню, как подбежала к костру и застыла безмолвным изваянием. Смеющиеся парочки то и дело задевали меня локтями, но я не обращала на них внимания. Мой взгляд был прикован к Эдриану, танцующему с девушкой в платье цвета осенней листвы. Летний ветерок смахнул золотой локон ей на лицо, и Эдриан остановился. Осторожно, с нежностью заправил прядку девушке за ухо, наклонился ближе и поцеловал.
В ночь Литы мое сердце было разбито. Дважды. Лишь у одной девушки в Сиппаре были золотые волосы такой длины.
Я неслась домой, а глаза застилали жгучие слезы. «Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу», – звучало в каждом ударе моего сердца. Не знаю, каким чудом мне удалось не устроить скандал прямо на празднике. Должно быть, сама Богиня уберегла меня от позора. В ту ночь мне казалось, что я ненавижу Оливию. Но истинную ненависть я познала позже.