– О… – тоддмерец слегка растерялся от такого напора, но все же пришёл в себя. – У меня есть ради кого жить!
– Это можно понять, – кивнул Эннареон. – Но прошу тебя, ближе к сути.
– Когда войско стало на ночевку, я разыскал Дееру. Мы отправились побродить окрест под звездами, погулять… Утомившись, мы уселись под каким-то кустом, я тихонько пел и наигрывал на лютне, Деера слушала… Это был потрясающий вечер! – воскликнул менестрель. – Такой случается раз за десятки лет.
Тангор скривил гримасу, но от ехидной реплики каким-то чудом удержался.
– Вдруг мы услышали голоса, которые приближались к нам. Мы затаились, не желая быть обнаруженными, а разговаривающие приблизились к нашему укрытию. Можно было разобрать каждое слово! Одним из говоривших был принц Виккела, голос другого был незнакомым. Они обсуждали завтрашний штурм. Принц твердо считал, что победа у него в кармане, потому что, как я понял, он сумел заслать в Румхир какого-то на редкость могучего воина.
– Что-о-о?! – в один голос воскликнули Эннареон, Тангор и Фелнар.
– Дослушайте, – нетерпеливо проговорил тоддмерец. – Я и десятой доли из их слов не понял, но запомнил многое. Может, вам будет яснее, о ком шла речь. Принц сказал, что Рентар наконец-то уговорил этого воина присоединиться к ним. Дословно это звучало так: "Рентар передал мне, что Теларфаннад сможет справиться с большинством гномов. Нам и делать-то ничего не придется". Ещё он добавил, что "советника придется убрать, аппетиты у мерзавца растут не по дням, а по часам". И посетовал, что на этого Рентара золота ушло больше, чем на тысячу воинов.
– Вот оно! – довольно хмыкнул смотритель. – Доказательство!
– Потом я неловко пошевелился, и они поняли, что не одни, – развел руками Дейар. – Мы рванули оттуда так, что пятки сверкали. Виккела и его собеседник бросились в погоню, но в лесной темноте нам удалось оторваться. Мы ворвались в лагерь и затерялись среди остальных воинов. Уже потом я обнаружил, что забыл лютню под тем кустом, будь он неладен!
– Вот растяпа, – хлопнул по колену Тангор. – Почему же тебя не казнили сразу же, по приказу Виккелы…
– Это несложно, – возразил Эннареон. – Принц понятия не имел, скольким встречным в лагере Дейар успел пересказать его слова. Если казнить сразу – всем станет ясно, что менестрель говорил правду. Самое умное, что Виккела мог придумать – это отправить Дейара в передовом отряде на штурм. По сути – на верную смерть.
– Так он и поступил, – кивнул юноша. – Меня назначили в авангард.
– А дальше всё понятно, – эльф на мгновение зажмурился, давая отдых глазам. – Вариант, что вас не убьют при атаке, а лишь возьмут в плен, Виккела предусмотрел и предупредил Рентара, что живыми вас оставлять нельзя.
– Допустим, свидетельство против советника имеется, – заметил Тангор, вставая с земляного пола. – Но есть другой вопрос – кто такой этот ваш Теларфаннад? Где он? И почему он не вступил в бой? Мне лично вся история про великого воина кажется нелепицей.
– Я передал вам всё, – развёл руками юноша. – Хотелось бы помочь разгадать эту тайну, господа, но, боюсь, от меня будет мало толку. Я просто не умею этого…
– Да что ты вообще умеешь, бестолочь? – беззлобно проворчал гном себе под нос, но менестрель его расслышал.
– Я умею петь и играть на лютне, – просто ответил он.
Дейар сделал шаг вперед и оказался в середине комнатушки, словно в центре импровизированной сцены. Помедлив секунду, будто вспоминая слова, он начал петь, сначала тихо, почти шепотом, но затем голос его становился все громче и громче, и, наконец, зазвучал в полную силу. Яркий и звонкий, он отражался от стен тесной комнаты и звал за собой, уводя мысли от обид и горестей к чистому абсолютному свету самого сильного из чувств, дарованных Создателем.
Книги древних сказаний исчезли в веках,
И мечи поржавели за давностью лет,
Только память людская, надежней клинка,
Защитит от забвения времени след.
Ночь укрыла леса от сияния звезд,
На доспехе – неверные блики костра,
Он ступил за порог, удержавшись от слез,
А она вслед смотрела ему до утра.
Нам война – не война, если дома горит,
Чуть мерцая, уютный огонь в очаге,
Уходя, он не думал, что будет забыт,
Эфес, скользкий от крови, сжимая в руке.
Он шагал на восток, отрицая свой страх,
Не считая врагов, не считаясь с судьбой,