– Все дело только в публике «Шимми» или вы ненавидите всех, кто слушает ваше пение?
– Вы всегда высказываетесь без обиняков, не выбирая выражений, мистер Ламент? Всегда дерзите?
– Говорит девушка, подкараулившая меня в отеле в четыре утра.
С губ Эстер слетел смешок – глубокий, журчащий, мелодично пробулькавший в ее груди и вырвавшийся на волю из очаровательного ротика. Он настолько не вязался с ее голосом, что я тоже рассмеялся. Но мой смех был вызван скорее удивлением, нежели чем-то еще.
– Значит, вы хотите, чтобы я написал для вас песню. Так? – спросил я, не признавшись, правда, что захотел того же.
– Хочу. Но у меня к вам несколько вопросов.
– Вопросов?
– Да, – подтвердила Эстер и сделала такой глубокий вдох, словно собиралась приступить к продолжительному устному опросу.
– Вы мафиози? – спросила она.
Я даже не нашелся, что ответить. Я – мафиози? Когда ты рождаешься в определенном месте и в определенной среде – культурной или религиозной, – разве возможно от нее обособиться? Это все равно что спросить кого-нибудь: «Ты ирландец?» Или: «Ты еврей?» Ты можешь быть ирландцем, не проведя в Ирландии ни дня. Ты можешь быть евреем, не зайдя ни разу в синагогу. Это что-то в крови. В истории. И я бы мог сказать, что я не гангстер. И искренне так думать. Но все-таки… все-таки я им был…
– А что, я похож на мафиози? – ответил я вопросом на вопрос.
И услышал лаконичный ответ:
– Да.
– И чем?
Эстер приподняла тонкую бровь, как будто я играл с ней, но ей было все равно.
– Вы – итальянец, – сказала она и почти угадала.
– Сицилиец, – уточнил я. – А вы полагаете, что все итальянцы мафиози?
Это был обычный стереотип.
– Итальянцы, живущие в этом городе и выглядящие, как вы? Да, – кивнула Эстер. – Это ваша прическа. Ваша одежда. Ваши взгляды. То, как вы держитесь. Ваша репутация. Вы – гангстер. Мне лишь хотелось посмотреть, признаете вы это или нет.
– Люди видят то, что желают видеть. И думают так, как хотят думать. Я ничего поделать с этим не могу.
Несколько секунд Эстер пристально изучала меня.
– А зачем вам с этим что-то делать? Ведь гангстеры, подобные вам, держат весь этот город. Особенно клубы. Они решают, кому в них работать и выступать, а кому нет. По какой-то причине я им не нравлюсь. Я перепою любого. Но меня никто не ангажирует.
– У вас на удивление большое самомнение для такой маленькой женщины.
Глаза Эстер сверкнули, а спина напряглась. И на мгновение я решил, что она откажется от затеи, которая привела ее ко мне. Какой бы она ни была. Но Эстер сделала глубокий вдох и выдохнула так медленно, что я успел бы выкурить за это время сигарету.
– Я могу петь, мистер Ламент.
– Да, можете, мисс Майн.
– Я хороша собой. У меня хороший голос. Я много работаю. И готова работать еще больше. Я не употребляю наркотики. И даже не курю.
– Рад за вас… – хмыкнул я и порылся в кармане в поисках сигареты. Просто из духа противоречия. Пачки сигарет мне обычно хватало на пару месяцев. Именно из-за того, что все курили, я пытался не курить. Мне всегда претила зависимость от чего угодно и кого угодно.
– Я способна принести вам кучу денег, – сказала Эстер.
– Да? И как? – Я прикурил сигарету и глубоко затянулся.
– Я хочу, чтобы вы стали моим менеджером.
Я уставился на Эстер; табачный дым завихрился вокруг моих губ.
– Я сочиняю песни, а не продвигаю таланты.
– Вы продвигаете себя, разве не так? Вы продвигаете собственный талант. У вас ведь нет менеджера.
– Откуда вам знать? – Мне показалось, что Эстер сказала это наугад. Но она была права. У меня не было менеджера. Да я и не желал его иметь.
– Просто не могу себе представить, чтобы кто-то вам указывал, что делать, – пояснила моя спутница.
– Как раз вы-то и пытаетесь, – парировал я.
Рот Эстер изогнулся, но она была слишком поглощена темой наших переговоров, чтобы улыбнуться.
– Вы знаете бизнес. Вы знаете игроков. У вас имеются связи, – произнесла она.
– Но… я ведь, возможно, мафиози, – мягко возразил я.
Эстер встретилась со мной взглядом. Я увидел в ее больших карих глазах многозначительный блеск, и меня озарило: вот почему она явилась ко мне! Ей нужен был мафиози! Человек со связями и влиянием..
– Я не причиню вам даже минутных проблем. Я принесу вам только пользу. Буду петь, танцевать, делать все, что вы скажете. Я стану вашим самым лучшим вложением, – произнесла Эстер твердым голосом, не сводя с меня глаз. – Я не хочу спать ни с вами, ни с кем-то еще. Правда не хочу. Но я готова даже на это.
– На этом и закончим, мисс Майн, – сказал я, поднявшись и потушив окурок мыском ботинка.