Весьма соблазнительно выйти из положения, выдвинув идею о сосуществовании двух укладов — рабовладельческого и феодального, один из которых мог играть ведущую роль. На таких позициях стоял в свое время Тун Шу-е, доказывавший ведущую роль феодального уклада в общественном производстве[112].
Чтобы разобраться в этом сложном вопросе, необходимо попытаться восстановить основные функциональные связи, обусловливающие характер структуры тогдашнего общества.
Для Китая второй половины I тысячелетия до н. э. характерно существование частной земельной собственности; именно этот фактор оказывал большое влияние на развитие экономических и политических связей. В V-III вв. до н. э. большая часть пахотных земель, несмотря на начавшийся процесс разорения общинников, находилась все еще в руках мелких и средних земельных собственников-общинников; в некоторых районах сохранялась общинная собственность на землю. Анализ купчих на землю, относящихся, правда, к несколько более позднему периоду, показывает, что сделки заключались и фиксировались без какого-либо участия царской или императорской администрации; они приобретали силу закона благодаря свидетельским показаниям общинников[113]. В этих условиях отношения между правителем и общинником носили скорее характер политических связей. Сбор налогов, так же как и конфискация земель, равно как и пожалование представителям аристократии или бюрократии права сбора налогов с определенного числа домохозяйств, относятся, по моему мнению, к сфере проявления государственного суверенитета. Поэтому свободный земельный собственник-общинник, плативший государству налоги и выполнявший повинности, не может быть охарактеризован в качестве государственного феодально-зависимого крестьянина[114].
Наряду со свободными общинниками в земледелии были заняты арендаторы, наемные работники и иногда рабы. Однако в тот период, так же как и в течение последующих двух-трех веков, арендаторы и наемные работники были лично свободными.
В таких развивающихся отраслях, как ремесло и торговля, все более активную роль начинает играть рабский труд. Увеличение численности частных рабов привело к сокращению доходов царской казны, ибо рабы не платили налогов. В некоторых царствах борьба за сохранение основного класса налогоплательщиков — свободных общинников — стала насущной государственной проблемой, требующей скорейшего разрешения. Отголоски этой борьбы встречаются и на страницах Шан цзюнь шу (см. гл. 2). Шан Ян специально разработал ряд превентивных мер с тем, чтобы как-то затормозить рост частного рабовладения в торговле и ремесле.
Поскольку рабовладельческий уклад, связанный с развитием товарно-денежных отношений, оказывал влияние на все отрасли производства, а также учитывая происходивший в тот период процесс порабощения общинников, я склонен рассматривать такое общество как рабовладельческое, сходное со многими обществами развитых древневосточных государств[115]. Для этого этапа характерна свободная община со своими органами самоуправления[116].
Феодальный уклад возник в Китае в последних веках до н. э. — начале н. э. в связи с укреплением крупной частной, земельной собственности и зарождением частнозависимого мелкого крестьянского хозяйства[117]. В то время и позднее происходит не только экономическое, но и политическое усиление крупных земельных собственников. Постепенно все большее число общинников, свободных арендаторов и наемных работников переходит под покровительство крупных землевладельцев. Появляются новые социальные категории непосредственных производителей, именуемые: бинь кэ, бу цюй и др. В Хоу Хань шу («Истории Поздней династии Хань») сообщается, что крупный землевладелец чиновник Ма Юань, служивший при императорах Ван Мане (9-23) и Гуан У-ди (Лю Сю, 25-57), имел несколько сотен семей бинь кэ, работавших на его полях[118]. Китайские исследователи Ван Чжун-ло и Сы Те приводят целый ряд фактов об использовании бинь кэ и бу цюй в земледелии[119]. В условиях массового разорения мелких и средних земельных собственников патронимический тип китайской общины способствовал развитию именно феодальных производственных отношений. Крупный землевладелец — глава патронимии постепенно подчинял себе наиболее бедных сородичей. Общинники, попавшие в зависимость к богатому землевладельцу, переставали платить налоги государству, не отбывали они и воинской повинности. Крупный землевладелец был заинтересован в том, чтобы его зависимые общинники не значились в государственных подворных списках. Весьма показательно то, что только за сто с лишним лет число дворов свободных общинников в государственных подворных списках сократилось с 16 млн. в 156 г. н. э. до 2459 тыс. дворов к 280 г. н. э. Определенная часть землевладельцев погибла в период восстания «желтых повязок», однако прав Ван Чжун-ло, отмечающий, что сокращение домохозяйств произошло главным образом за счет превращения многих из них в крестьянские хозяйства частнозависимого типа[120].
112
Тун Шу-е,
114
В тех случаях, когда общинник, обязанный государству налогами, продолжает оставаться собственником земли, вряд ли целесообразно говорить о верховной собственности государства на землю. Факт уплаты поземельного налога свидетельствует скорее о проявлении государственного суверенитета. А. В. Венедиктов, анализируя работы советских античников, отмечал, что в исторических трудах не всегда четко разграничиваются понятия «верховная собственность государства на землю» и «государственное верховенство над всей территорией государства» (А. В. Венедиктов,
115
Сторонники рабовладельческой концепции неоднократно отмечали, что их противники понимают рабовладельческое общество слишком односторонне, распространяя черты, характерные для стран так называемого классического рабства (Рим и Греция) на формацию в целом. Однако Рим и Греция составляют исключение — это тот предел, к которому ведет основная тенденция развития (В. Н. Никифоров,
116
Существование такой общины является одной из отличительных черт рабовладельческой формации (подробнее см. И. М. Дьяконов,
117
Подробнее см. Л. С. Переломов,
118
Фань Е,
119
Ван Чжун-ло,