— Отправлюсь, но только с тобой. Хотя нет… Я на рудники, а ты на виселицу…
— Грога ещё так просто никто не одолел. Ты мне лучше скажи, как так получилось? Почему книга его отвергла?
— Да я и сама не поняла. — Жизель задумалась. — Скорее всего, он находился под моими чарами, вот его и долбануло.
— И что теперь с ним делать? — Грог посмотрел в мою сторону. Я же закрыл глаза и затаил дыхание. Пусть думают, что я в отключке. — Ты сможешь его расколдовать?
— Да. Если он, конечно, жив ещё.
Продолжаю притворяться ковриком, слышу стук приближающихся шагов. Затем ощутимый тычок тупым носком сапога по рёбрам, молнией пронзает моё многострадальное тело, а лицо искажает мучительная гримаса, сдержать которую, никак не удалось.
— Сука! — сплёвываю, тягучей, окрашенной красным слюной, брезгливо размазывая её по футболке, судорожно и со всхлипом закашлявшись и пытаясь сесть, шарю рукой в поиске точки опоры. — а полегче никак нельзя было?
— Живой! — радостно воскликнул Грог, потирая руки, — вон как его корячит.
— Этого не может быть! — раздался изумлённый голос Жизель. И тут же послышался цокот её каблуков по паркету.
Притворяться больше не было смысла, я с трудом уселся, оперевшись на стену, открыл глаза и подмигнул. Оппоненты стояли надо мной и внимательно меня разглядывали.
— Смотри, дышит сучёнок, и зенками видишь, как злобно стреляет, — продолжил радостно Грог.
— Этого не может быть. Он под действием заклинания! — визгливо вещала девица. — Серж, встань! — приказала она.
— Да пошла ты! И ты пошёл! — прохрипел я нагло улыбаясь, и показав им по очереди безымянный палец. Заложенный в этот жест сакральный смысл, кажется, поняли без перевода, лицо Жизель покрылась некрасивыми красными пятнами, а у Грога вдобавок к раздувшимся от возмущения ноздрям проявился благородный, королевский, бордовый цвет на морде лица. Мысль, что заклинание больше не действует, меня очень радовала. Забыть, что ещё некоторое время назад был послушной марионеткой, не представлялось возможным. Брр! Такое не забудешь. Такое даже и заклятому врагу не пожелаешь.
— Ах ты сукин сын! Сопля безродная! — яростно прошипел Грог, наклоняясь ко мне и занеся кулак для удара. — Да я тебя сейчас по полу размажу!
Жизель отпихнула коротышку от меня и, словно торопясь, почти скороговоркой произнесла: — Успокойся! Толку от того, что ты его бить будешь? Здесь думать надо, а не кулаками махать! — повиснув на руке Грога и пытаясь увести его в сторону, продолжила. — Книгу он нам по доброй воле всё равно не отдаст. Так что лучше сядь и подумай, как нам быть. — добившись таким образом внимания, она буквально с силой усадила его на диван, плюхнулась рядом и, придвинувшись поближе, что-то стала нашёптывать.
О чём они перешёптываются слышно не было, поэтому я с облегчением закрыл глаза и попытался собраться с мыслями. Но в голове было совершенно пусто, кажется, мысли решили на собрание не приходить. Оставалось сидеть, ждать, и копить силы, пока мои «доброжелатели» придумают что-то новенькое.
Долго отдыхать мне не дали. Грог подошёл и, потянув меня за руку, грубо помог подняться на ноги и поволок к дивану. К этому моменту я уже немного пришёл в себя. Боль практически ушла, но движения всё равно давались с трудом. Подтолкнул моё передвигающееся заплетающими шагами туловище на диван, и придав ему лёгкого, почти дружеского пинка для ускорения, уселся рядом. По другую сторону оказалась Жизель.
— Серж, миленький! — начала она, поглаживая меня по колену рукой. — Передай нам книгу. Пойми, так будет лучше для нас всех. — улыбаясь и как бы случайно поправляя край халатика, отчего он распахнулся ещё больше, оголив стройные ноги.
Я, лишь косо взглянув на приоткрывшийся вид красивых ножек, поморщился и проговорил:
— оставь, ты что действительно думаешь, что после всего, что здесь произошло, ты можешь вызвать хоть какое-то желание? Тогда твой папенька сто раз прав, мозги твоя красивая головушка и не примеряла ни разу. В ответ она лишь надула губки и отвернулась, отодвинувшись к краю дивана изображая обиду.
— Серг, послушай. Тебе книга ни к чему, а вот нам она очень даже нужна. — Настала очередь Грога полоскать мне мозг. Правда, на этот раз он «включил» доброго и терпеливого дядюшку.
— Ты ведь меня знаешь. Если не передашь книгу, я же тебя, вот этими самыми руками на клочки порву, — помахал он внушительными кулачищами перед лицом.
— И будет это так медленно и мучительно, что ты успеешь проклясть тот день, когда появился на свет. А вот она, — добавил громила, бесцеремонно ткнув пальцем в сторону надутой красавицы, не даст тебе подохнуть раньше времени. Ты пойми дурилка, мне ведь терять больше нечего, всё на кону. А если будешь паинькой, я тебя озолочу. Дам столько золота, сколько сможешь унести. А она, — он снова ткнул в сторону Жизель, — снимет с тебя проклятье, и баб у тебя будет столько, сколько пожелаешь. Если хочешь, можешь даже её забрать, уверен, она будет только рада.