Различие славян и германцев отразилось в их образе жизни. Если славянская деревня происходила из одной семьи, и дома стояли рядом, то германские избы стояли вразброс далеко друг от друга. Славянин пахал землю сам и гордился этим. Германец презирал землепашество. Оставлял земледелие женщинам. Сам же он занимался охотой или военным делом. Со времен Тацита (начало второго века) у германцев возникла личная собственность на землю. Ее наследовал старший сын, а младший и средний обязаны были идти добывать себе достояние мечем. У славян земля была собственностью общины.
Германский воин всегда имел оруженосцев и прислугу. Славянский воин всегда носил свое оружие сам и оруженосцев не имел. Исключение составляли только воеводы и войны из самых знатных родов, которые имели свои небольшие дружины, среди которых один всадник мог быть слуга, а не воин.
Славяне, будучи потомками богов, не признавали различий знатных и не знатных родов. Германцы исконно отдавали предпочтение неким знатным родам, которые только и вели родословную от божеств. Таким образом, аристократическое начало содержалось в основе германского сознания. И такое глубинное психологическое различие славян и германцев предопределило их вечный конфликт.
Славяне платили германцам тем же, что получали от них. Если датчане и германцы делали военные набеги на славян, то и славяне совершали такие же набеги. Славянские пираты свирепствовали на балтийском море с девятого по двенадцатый век. Это время совпадает с эпохой викингов, живших по древним представлениям на острове Туле (Скандинавский полуостров).
Все наши знания о балтийских славянах проистекают из датских и германских хроник, поэтому мы ничего не знаем об отношениях викингов и балтийских славян. За многие годы они могли объединяться в своем ремесле, так и вести морские войны.
Хроники повествуют, что славяне были мореходами, и, значит, они не могли не использовать ладьи того же профиля, что и викинги. Известно, что в отличие от речной ладьи, драккар викингов имеет форму корпуса, позволяющую подыматься на волну, а не подставлять ей борта для удара и перехлеста. Именно это открытие способствовало развитию мореходства и морского пиратства. Кто это открытие сделал — неизвестно, может быть и славяне. Обычно совершенные формы вырабатываются в течение столетий, и тут не обходится без коллективного творчества. Во всяком случае, для нас естественно, что Балтийское море в первом тысячелетии бороздили славянские корабли. И конечно балтийские славяне хорошо знали путь до Новгорода. Не исключено, что этот город был заложен еще венедами.
Заметим, что на славянские новгородские земли викинги не устраивали набегов, а грабили датчан, англичан, французов. Возможно, это результат договора и разделения сфер влияния, а возможно, и результат браков между славянскими князьями и скандинавскими конунгами, начало которых теряется во тьме столетий. Причина такой взаимной любви крылась в том, что славяне запросто могли ударить через море в незащищенный тыл, когда ярл с дружиной уплывал грабить далекие земли.
Если мы будем сравнивать славян, датчан, норманов и германцев в способности к злодейству, то едва ли сможем отдать кому-то из них предпочтение. Такова была эпоха. Иначе было просто не выжить. Но если мы будем сравнивать эти народы по высоким человеческим достоинствам, то будем вынуждены отдать первенство балтийским славянам.
Славяне, как и древние греки, считали целомудрие угодным богам. Кто нарушал его в месте угодном божеству, того постигала кара. Природных рабов у славян не было. Славяне превосходили своих соседей в таких качествах как честность, добродушие, почитание родителей, щедрость и гостеприимство, сострадательность к ближнему, склонность к песням и веселью. Старость почиталась чрезвычайно. Так что балтийские славяне хоть и были по условиям жизни народом ожесточенным, но в то же время, по своей природе, являлись народом добрым и не жестким. Военная доблесть у них была первым долгом лишь в силу условий жизни.
3. Руяне, в отличие от всех остальных племен, имели княжескую власть и большую религиозность. Фактически князем мог управлять жрец Святовита, который на основе гаданий решал — угоден или не угоден божеству княжеский замысел. Князь так же был подчинен общему собранию народа. Именно такая государственная и религиозная власть позволила руянам противостоять западной экспансии примерно на век дольше, чем это удалось, например, лютичам, которые вообще отказались от княжеской власти. Они просто выгнали своих князей, а жрецов стали слушать лишь тогда, когда в одиннадцатом веке, вместе с принятием христианства, у них разразился мор.