Сосчитаем число богов. На небе есть верховный бог Тура, у него семь помощников, по числу небес с облаками. Поверхность Земли разделена на девять частей. Каждая часть Земли, на которой проживают конкретные народы, так же принадлежит семи земным богам.
Для пояснения этого, обычно рисуется квадрат — поверхность Земли. Этот квадрат разбивается на прямоугольники двумя вертикальными и двумя горизонтальными линиями. Получается девять прямоугольников. Центральный прямоугольник — земля, принадлежащая чувашам и их богам, что решают их судьбу и одновременно судьбу их земли. Прямоугольники вокруг — как бы земли других народов, где властны другие боги. Владыка подземных миров так же имеет семерых помощников. Итого: семь слуг верхнего Бога, плюс шестьдесят три божества народов Земли, плюс семь слуг Кахармана, получается семьдесят семь богов, не считая двух главных изначальных сотворцов Мира. Этим семидесяти семи богам и молятся чуваши, молятся Добру и Злу, чтобы они не нарушали равновесие в Природе.
Есть еще и другая, более сложная картина мира, в которой надо молиться девяносто девяти божествам. Чуваши молятся не только за себя, но и за другие народы Земли. Делают они это потому, что если в других землях будет нарушено равновесие, то оно скажется и на них самих.
Порядок молений не оговорен. Самым значительным считается моление на праздник урожая, когда выпекался первый хлеб из нового зерна. При этом подносят богу Тура и его помощникам по караваю из пшеничной муки и молодую живность. Просят дать вдосталь еды, питья и веселья, оградить от злых людей, а достойные люди чтобы ели и пили вместе с молящимися.
Время молений зависит от годичного календаря. Календарь лунный, так что в году оказывается двенадцать или тринадцать месяцев. При переходе на тринадцатый месяц, устраивается большое общественное моление.
Моления были прерваны в 1947 г, и восстановились в начале девяностых годов.
В каждом конкретном месте деревенские жрецы не опирались строго на пантеон из семидесяти семи богов, да и понимали его по-своему — как богов и духов своей округи, деревни. При этом одни и те же боги и духи получали разные имена, так что Наумов насчитал более шестисот «персон». Все эти персоны — в основном духи крестьянского быта, качественно не отличающиеся от духов крестьянских усадеб всей России. Укажем несколько персон — духов. Существенно, что все они могут быть полезны человеку при правильном с ними обращении, и могут быть вредны, или могут наказывать при неверных поступках.
Херит — Сорит — девушка, греющая дом. В белом платье, рост — метр двадцать, с железным зубом, железным веретеном и грузилом. Это домовой, в женском образе.
Пичура — хозяин печи — дух, неизбежно дополняющий девушку — домового.
Кой Корош — дословно огненная птица очага, по славянски — Рарог.
Ие Ээ — праматерь дома.
Турри — богиня дома, возможно пераматерь рода.
От ийе — дух со всеми признаками нашего банника.
Киремет — вместе с названием центрального и всякого другого святилища, это еще и имя опасных духов. Духи — киремети, насылающие болезни и страхи, живут в зарослях оврагов, в отдельно стоящих деревьях и некоторых курганах, которые следует обходить. Называют такие места — киреметище, само слово — киремет — произносится тихо, с пугающим шепотом. Киреметями пугают детей.
Иногда рядом с киреметищем поставлены жертвенники, у этих жертвенников были жрецы — смотрители. Для умилостивления киреметей, им ставили горшки с кашей, клали монеты. Из них кое-что перепадало и смотрителю, который обязан был все передать киреметям. Жертву киреметю приносили по случаю болезней и чтобы избежать несчастий.
Поражающая своей подробностью информация о чувашском язычестве содержится в книге А.К. Салмина "Народная обрядность чувашей", Чебоксары, 1994 г.
Марийская вера
1. Будем опираться на фундаментальный труд Лидии Тойдыбековой "Марийская языческая вера и этническое самосознание", 1997 г.
Как и чуваши, марийцы не теряли своей языческой традиции ни в эпоху христианства, ни при социализме. Они всегда помнили, что только язычество позволит им сохранить свою национальную самобытность, сохраниться как этнос, и не раствориться в русском море. Многие русские скажут, что не случилось бы беды, если бы марийцы обрусели, как и многие другие угро-финские племена. Но при этом погибла бы их языческая вера, и мы бы не имели такого красочного примера, который она являет сегодня. История марийцев лишний раз подтверждает, что народ жив своим язычеством, и именно язычество оказывается для него культурообразующей религией.