Учение Льва Толстого о том как надо жить и верить — в значительной степени есть учение духоборов. За свое учение Толстой был предан анафеме, «брошен» в ад волею церковных иерархов, ибо фактически он шел к вере без Христа и церкви.
Дед автора этих строк, белорусский крестьянин П.Е. Медведев, по своей духовой ориентации понимал себя толстовцем. Странствуя в двадцатых годах по Руси, он фактически уподоблялся духоборам, с той разницей, что в Христа не верил.
Рассматривая современную перспективу народного христианства, можно видеть, что оно могло бы держаться в русском народе через учение близкое к учению духоборов. Но эти святые были изгнаны с Руси, и этим подорвали народное и даже официальное христианство в мистическом смысле. Ибо с их уходом ушла с Руси система религиозной нравственности и духовной чистоты. После этого разразился духовный кризис, приведший к революции, падению церкви, неудачному развитию советской духовности и теперешнему нашему возвращению к языческим первоистокам. Ибо жить далее можно лишь связав обои полы разорванного времени.
4. Есть нечто очень важное в том, что духоборы считали своими учителями юношей, которых по библейской легенде халдеи посадили в раскаленную печь за их веру. Так же как и раскольники, духоборы говорили про два крещения — водой и огнем. Вся Русь почему-то знала про некое огненное крещение, хотя церковь такового не практиковала, если не считать сожженных волхвов. Огненное крещение не давало покоя русскому человеку, силящемуся все века христианизации снять с себя какой-то грех. Он видел спасение в этом последнем и самом сильном средстве. Что это за грех — нам сегодня совершенно ясно, ибо сегодня мы просвещены знанием. Но многие века русские души блуждали в потемках.
Если обратиться к статье Н. Гусевой в сборнике "Древность: Арьи. Славяне.", 1996 г., с вызывающем сомнение названием: "Слияние христианства с язычеством", то в ней мы найдем, что еще в некоторых церквах девятнадцатого века были сооружены деревянные печи, имитирующие ту самую печь в которой жгли учителей духоборов. Более того, было и церковное действо, в котором два халдея в шапках вводили в эту печь отроков в белых одеждах. В печи отроки пели песни, потом их освобождал деревянный ангел, который спускался с церковного неба.
Гусева указывает, что аналогичная легенда есть в Индии, где верившего в бога Вишну юношу хочет погубить демоница и вносит его в костер. Но бог выносит его из костра невредимого и просвещенного божественным светом.
Итак, с чего бы и духоборы и раскольники тяготели к огненному крещению, к самосожжению? Это естественно объяснить тем, что язычество видело в огне божественное очищающее начало, и сожжение в огне было не только очищением от скверны, но и вознесением к божеству. Но одного интуитивного понимания кажется мало. Почему эта идея так цепко сидела в сознании нашего народа? Случайно ли печи как месту испытания придавала такое значение церковь? А демоница, противостоящая Вишну? А наша Яга все время норовящая запихнуть героя в печь для съедения? Плюс сама священность печи. Плюс обряды по перепеканию младенцев, когда их буквально привязанных к лопате вносили в печь с целью биологического и психического изменения. Средство было последнее, но не исключено, что тепловой шок мог привести и к позитивным изменениям. Иначе, почему это лечебный прием использовался?
Здесь мы касаемся не только глубокого бессознательного пласта языческой веры, бытовавшего как сильное интуитивное убеждение, что в огне сгорает все неправильное, но и какого-то сознательного узла языческой религии, который сперва был отражен в языческой мифологии Руси, а потом перенесен на библейский миф про трех отроков.
5. Что-то важное мы потеряли. Если попытаться реконструировать, то получается следующая легенда. Начнем реконструкцию с фрагмента заговора Майкова № 51: "Бабушка Соломоньюшка Христа парила да и нам парку оставила, у Бога милости просила: не будь седун, будь ходун; банюшки-парушки слушай, ручки толстейте, ножки ходите, свое тело носите; язык говори — свою голову корми."
Итак, бабушка божества, что в дальнейшем будет заботиться о нашем народе, парила его маленького в небесной бане и завещала нам баню такую же! (Мы знаем миф, что в той бане парился сам верховный Бог и уронил на Землю лыко — об этом будем говорить в четвертой главе).