- В конце концов, - снова услышал я голос Андрея, который на секунду сбил меня с толку, потому как остальную его речь я прослушал, - все ведь нормально, это даже к лучшему, что мы избавились от этой книги. Ничего плохого мы не натворили, все целы и невредимы, и это главное. - Он улыбнулся.
Я поднял голову и пристально на него взглянул. Прилагая все усилия, заставил себя улыбнуться в ответ, но какой-то вымученной улыбкой.
- Будем надеяться, что ты прав, - произнес я.
Якорь, висевший на груди, исчез, и гнев рассеялся подобно туче. Я никак не мог отделаться от дурных мыслей, которые поразили меня своей хладнокровной жестокостью, направленной по отношению к другу.
Размышления прервал шорох, раздавшийся за креслом, - шебуршание и чей-то шепот, а затем появилась взъерошенная голова Димы. Еще не до конца проснувшись, он посмотрел на нас, переводя взгляд от моего тревожного лица, к равнодушному лицу Андрея, на котором растянулась ухмылка.
- Вы чего тут? Я что-то пропустил? Че ты лыбишься-то? - обратился он к Андрюхе.
- Вот, самый что ни на есть первый подозреваемый в исчезновении книги, чувак. Посмотри, как играет свою роль. Уверен, он в этом замешан. Как пить дать, это его рук дело. Перед нами великий чернокнижник нашего времени, а вот алхимик из тебя не очень, только сейчас очнулся. Ладно, поправляйтесь, а я пойду. - Андрей удалился из комнаты, и Дима озадачено обратил на меня взор, ожидая разъяснений.
- О чем это он говорит?
- Не обращай внимания, - отмахнулся я. - Ты же его знаешь, он всегда несет всякий вздор, прикрываясь глупыми шуточками. Можно подумать ты впервые с ним знаком.
Дима устало опустился на пол, закрывая глаза.
- Голова раскалывается. Что вчера было?
- Поверь, я бы тоже хотел это знать, - задумчиво сказал я, ощущая покалывание на кончиках пальцев.
Я знал, что этим дело не кончится и в дальнейшем должно что-то произойти. Но я и представить себе не мог, что явившееся будет таким ужасающим.
5
Следующие три дня прошли без последствий. Можно сказать, мы легко отделались, и, кажется, все стало налаживаться. Мы договорились не упоминать о книге, забыть о том злополучном дне. До сего момента мне удавалось с этим справляться.
Я возвращался домой после тяжелого учебного дня, когда заметил в небе грозно сгущавшиеся черные тучи, предвещавшие дождливый вечер. Застегнув куртку и накинув на голову капюшон, слегка ускорил шаг. Пробираясь по пустым улицам и дворам сам того не заметил, как очутился в незнакомом месте, а в это время уже не на шутку раздавались первые раскаты грома, из чего следовало, что водной процедуры мне никак не избежать. Темнота окутала переулок, в котором я оказался, и заставила с опаской оглянуться по сторонам. Удивительно то, что обычно в это время суток можно встретить людей, устало идущих с работы или проезжающие мимо машины, спешащие по каким-либо делам, но сегодня народ, словно вымер. На улицах царила полная тишина, нарушаемая лишь природными явлениями. Неясная тревога охватила разум и сковала его, отчего на секунду я даже растерялся, не зная, что предпринять.
«Неужели заблудился?» - подумал я, ощущая нежный ветерок, гуляющий по коже. Яркая вспышка молнии прорезала черное небо. Что-то заставило меня обратить внимание на один домик, стоявший в конце переулка. Он разительно отличался от остальных, расположившихся поодаль от него. На манер старинных английских фермеров, с круглым чердачным оконцем и овальной красной дверью, к которой была проложена вымощенная крупным булыжником дорога. Строение выглядело слишком далеким от современности и сразу привлекало к себе внимание необыкновенной конструкцией. Деревянная крыша напоминала по форме колпак. Никогда в жизни не видел ничего подобного и в голове моментально возник рисунок из проклятой книги. Из установленной на крыше домика трубы шел густой дым, поднимавшийся в небо и плавно рассеивающийся в его темных объятиях. Дыхание участилось, когда в окне загорелся огонек и ветер усилился, словно подгоняя меня ко-встречи с хозяином причудливой лачуги. Неуверенно я направился вперед, в надежде разобраться и раз и навсегда положить конец этой истории, от которой начал сходить с ума, раз вижу то, что не должно быть на самом деле. Здания склонились над улицей, и вглядываясь в вывески, я пытался определить, где нахожусь. Но все было тщетно. Названия казались абсолютно бессмысленными, пока я не достиг крайнего здания и не прочел последнее предложение, которое помогло мне связать все воедино.