Я кричу, она молчит,
Мокрой курицей сидит.
Стало жалко мне её,
Вредная, а всё ж своё.
Только вида не подам.
Я не подкаблучник дам.
Ни к чему мне ложь да лесть…
Принимай таким, как есть.
А не нравится, гуд бай,
Разойдёмся и прощай!
Что?! Согласна?! Уходить?!
Хочешь вещи мне сложить,
Чтоб не тратил лишних сил?!
Что ты?! Я же пошутил!
Пить – противно самому.
На соседку не взгляну.
Буду цельный выходной
Только рядышком с тобой.
Да закрой уж эту дверь!
Я исправлюсь! Только верь.
Смешно. Бразды правленья лишь сдала
И сразу прояснилось кто есть кто.
Ты предал все совместные дела
И, к сожаленью, выяснилось, что
Всё было только дань подхалимажу,
С напористой, вполне бульдожьей, хваткой,
Ты обращался не ко мне, к плюмажу…
А я была рабочею лошадкой,
Тянула, как могла и как умела,
Пытаясь защитить миры творений
От плагиата, троллей, беспредела
И ложных, убивающих, суждений.
Я не тянулась ни к чинам, ни к званьям…
Настал момент и сбросила я ношу.
Но рада, как всегда, друзей посланьям,
И их, пока жива, сама не брошу.
Я не сужу, есть то, что есть и точка,
У каждого своя судьба в реале.
Оборвана ещё одна цепочка,
Казавшаяся дружбою вначале.
По тонким стволикам судьбы,
Над пропастью событий,
Из ощущений скорлупы,
В растянутости нитей
Родства, друзей, различных служб,
Здоровья, долга, страсти,
Привычек, полустёртых дружб,
Законов, денег, власти…
Зависимости всех мастей,
Под трафарет свободы,
Среди вралей и палачей,
Текут, сменяясь, годы.
Когда вода течёт в берлогу,
Я просыпаюсь понемногу,
И отряхнув оковы снов,
Про зимний голод забываю
И словно праздник жизнь вдыхаю
С весенним запахом цветов,
Проталинами, ручейками,
Грозою, летними дождями,
Осенней ярмаркой грибов…
И к зимним снам опять готов,
В наивной и простой надежде,
Что будет впредь, как было прежде,
Раздастся жаворонков трель
И сны прогонит прочь капель.
Пойдём со мной по лесной дорожке вдоль ручейка!
Ничего не бойся! Дай руку мне!
О! Как же твоя рука легка!
Я словно во сне…
Садись! Поедем! Не смотри какая дорога!
Не бойся! Я не подведу тебя!
Тело горит, как от ожога…
Но это любя…
Вот наша лодка! Прыгай! Глядь как река широка!
Что?! Мы почти приблизились к устью?!
Но смешливы ещё облака…
Не смотри с грустью…
Нам есть, о чём вспоминать с тобой и есть, что забыть.
Время осело в пласты породы.
По ней выписывают финифть
Наших чувств годы.
Пусть путь был не прост и судьба не предвидит роздых,
Но сердца и Души так горячи.
Даруют свет, глаз твоих звёзды,
Мне в любой ночи!
Странная птица. Дикая птица.
Кто её знает, где загнездится.
Трели певучи,
Пьянки и сладки,
Лисьи, паучьи,
Волчьи повадки.
Крылья нежнее, чем пух лебедей,
Когти стального кинжала острей.
Лаской подманит.
Страстью сожжёт.
Сгубит. Обманет.
В плен заберёт.
Странная птица. Вечная птица.
Тем, кто руками ловить стремится,
Бросит на память пёрышка пух
И растворится, как призрачный дух.
В сердце открытом местечко найдёт
И, поселившись, птенцов заведёт:
Ласку. Доверье. Влечение. Страсть.
Нежность. Терпенье. Дивную власть.
Странная птица. Дикая птица.
То улетает, то возвратится,
То же птенцы – оперятся и в лёт,
Нежность одна лишь в Душе всё поёт.
Над морем тучка дождевая
Висела, воду собирая,
Свивая капли в завитки.
Вчера узрела, пролетая,
Корзинка, ярко-золотая,
Роняла в жажде лепестки.
Набрав воды, отяжелела
И резво с ветром полетела,
К подсолнуху, что засыхал.
А он, от счастья пламенея,
Цветов и листьев не жалея,
Плодами землю устилал
И ожидал совсем не тучи,
А солнца благодатный лучик,
Чтобы дозрели семена.
Зря тучка плакала, рыдала,
Что к одному нему бежала,
А оказалась не нужна.
Слов на ветер не бросай,
Раз тебе со мной не рай,
Ветром в поле посвищи,
Да другую поищи.
Может будет тебе с ней
И страстней и веселей,
Будешь пить похмелья мёд…
Но когда пора придёт
Для твоих предзимних лет,
И её растает след,
Наш «шалаш» не вспоминай,