Глава 1
Начало лета
Темные кондра — детища Тьмы.
Оканду… Светом они рождены.
Шикендо, чистейшей крови дитя,
В истории место найдет для себя.
А кто воедино с днем сольет ночь,
Та Светотень — Создателей дочь.
Из Мифа «О создании Силаны».
Перевод Пэмилля Энтрегория 1020г от. н. п. С.
Свет и Тьма. Две противоположности. Два ориентира, по которым мы выбираем свой жизненный путь. Как бы мы ни бежали от одного и как бы ни стремились к другому, мы все равно навсегда останемся в полутонах, где каждый цвет открывает свою истинную суть. Но в этих полутонах очень трудно понять, где свет, а где тьма….
Так начинается история, которую я хочу вам рассказать. Она никогда не происходила, но оставила след в нашей истории. Рассказавший ее человек никогда не существовал, но стал известен. Я не смогу точно перевести ее с языка Света, потому что он слишком сложный, а автор виртуозно использовал все его богатство, но постараюсь пересказать ее как можно лучше. Потому что такие не происходившие истории, должны знать и вы, и я.
***
В комнате все спали. Хотя она была небольшая, в ней поместилось восемь старых железных кроватей. Краска на стальных каркасах облупилась, демонстрируя скрывающуюся за ней ржавчину. Тяжелые ножки впивались в старый линолеум, под которым скрипел деревянный пол. Обоев на стенах не было. На потолке разместилось четыре продолговатые лампы. Одна из них давно не горела, зато три оставшиеся во время работы издавали равномерный, но очень действующий на нервы гул. Дети спали, иногда ворочаясь во сне, отчего ржавые пружины кроватей жалобно скрипели.
Не спала только одна девушка. Она молча лежала на спине, сверля взглядом потолок. Ее звали Цекай. За это ей пришлось вынести целый град насмешек: как над ней только не издевались, изменяя ее имя самым странным образом. Но Цекай оно нравилось, хотя и плохо сочеталось с ее фамилией и отчеством — Смирнова Цекай Александровна. По паспорту у нее было другое имя, которое, как она считала, ей не подходит — Светлана. Оно, на ее взгляд, было некрасивым, а имя Цекай ей дала мама, еще до ее рождения. Паспорт лишь формальность, сухой документ. Так что она всегда представлялась всем как Цекай.
У нее было круглое лицо с немного вздернутым носиком, усеянным рыжими веснушками, которые плавно переходили на щеки. Густые волосы, абсолютно белые, разметались по всей подушке. Они были чуть длиннее плеч, непослушные и строптивые, то вьющиеся, то абсолютно гладкие. Единственное, что относительно нравилось Цекай в ее внешности, — это глаза, темно-оливковые, с едва уловимым серым оттенком. Еще одна незначительная деталь, которую сама Цекай обязательно упомянула бы, описывая свою внешность, — небольшое родимое пятно сзади на шее. Оно напоминало месяц, причем эта форма не просто угадывалась, а была явной.
Цекай была среднего роста, но выше всех девочек из ее группы. В целом она не считала себя красивой, хотя, периодически крутясь перед зеркалом в общей душевой, могла допустить такую возможность.
Сейчас под общий храп Цекай лежала с раскрытыми глазами и думала. Она часто могла вот так лежать и думать о своей жизни. Она прокручивала у себя в памяти события последних лет, иногда плакала, а иногда смеялась, но тихо, чтобы никто не услышал. В эти моменты ее мысли были далеко отсюда, от этой комнаты со старыми кроватями. Они витали где-то в прошлом, теряясь в воспоминаниях.
Завтра ей и ее одноклассникам предстояло сдать экзамен. Цекай заканчивала девятый класс, и поэтому ее, как и других несчастных девятиклассников, ждал последний и заключительный экзамен. Всего их было четыре. Два обязательных — русский язык и математика — и два по выбору. Цекай выбрала биологию и географию. Предыдущие экзамены она сдала на четверки, но по географии рассчитывала на лучший результат. Ей очень хотелось получить пятерку хоть за какой-нибудь экзамен.
Цекай тяжело вздохнула и, перевернувшись на бок, закрыла глаза. Потом она резко села, стянула с шеи красивый медальон из желтого металла, который ей когда-то подарила мама, и сунула его на дно большой черной сумки с надписью «NIKE» на переднем кармане, что стояла у нее под кроватью. Потом она снова легла и уткнулась носом в подушку. Ей не понадобилось много времени, чтобы уснуть, так что через несколько минут ее мерное дыхание присоединилось к общему сопению всех спящих.