По этому поводу наисветлейший хан, получив от муфти всех четырех обрядов суровые фетвы о необходимости унижения войска ширинов, приказал бить в барабаны хаканские и трубить в трубы эсфендиярские[462], после чего хоругвь Посланника Аллахова развернул и из Багчесарая на войну святую выступил. После постоя в городе Акмесджид и после постоя в городе Карасу ехал он в течение пяти часов на юг. Беи ширинские, узрев, что на границе области Накшеван, или земли ширинов[463], столько тысяч войска находится, оставили свои замыслы и в бегство бросились. Все беи из рода ширинов, вкупе лишь с тремястами обитающими в Крыму мусульманскими татарами-калмыками и тремястами своими татарами, ездящими на парнокопытных конях[464], бросили, как до того Мехмед Герей-хан, свои семьи и жен» владения свои и различное достояние, и все, влекомые лишь одной мыслью о спасении жизни, стали убегать через переправу Арабат поблизости крымского замка Ченишке[465]. Многие из их калмыков, а также многие из татарских удальцов потонули в том броде. Сами они, однако, скрылись и уцелеть сумели.
Лишь только хан узнал это, тотчас выслал в погоню за ширинами их заклятых недругов мансуров, а также три тысячи своих воинственных карачи. Оные, переправившись через брод Сасыклык[466], преследовали ширинов по степи Хейхат. Настигнув, наконец, ширинов и убегавших с ними трехсот калмыков, мансуры ринулись на них. Однако ширины, прекрасный кош конницы имея, убежали к Сулейман-паше и Монла-Гани-паше в замок Азов и упросили их дать им убежище. Таким образом смогли они уцелеть, но у каждого из них остался лишь один конь, все же свое имущество они утратили.
Сия тяжкая кара, на головы ширинов павшая, вызвана была проклятием воителя за веру — ханом Мехмед Гереем. Ибо они содержащегося в плену визиря Шеремет бана[467], а также других именитых пленников силой из рук хана Мехмед Герея вырвали, дабы ясыр сей новому хану выдать, и хан Мехмед Герей, с непокрытой головой стоя, злоречиво им пожелал: «Дал бы Аллах, дабы вы, с ханом встретившись, так, как я, с семьей и челядью разлучены были!» И вот произошло чудо Всевышнего, и молитва хана Мехмед Герея услышана была, и через неполных восемь месяцев пало на головы ширинов несчастье такое, что хан Чобан Герей всех их семей и челяди лишил.
Ширины, однако, отнюдь не в веселии пребывали в замке Азов. Аллах содеял так, что стали они тосковать по пребывающему в Дагестане Мехмед Герей-хану. Однако во время побега их в Дагестан стерегущие ширинов мансуры снова пришли к сыну Чобан Герея и донесли хану, что ширины сбежали из замка Азов в Дагестан.
Хан тотчас выступил с полей под Карасу и захватил все имения ширинов, находящиеся в округе Накшеван, все их сады, парки и огороды, дворцы, земли со всем урожаем, слуг и прислужников, а также неисчислимое множество животных. Оставшееся их имущество оставил хан на разграбление, так что и население крымское обогатилось.
Захватив такое богатство и добычу, наисветлейший хан выступил в обратную дорогу, а после постоев в городе Карасу и в городе Акмесджиде торжественно в Багчесарай выехал.
Снова разъехались по всем казалыкам несколько сот ага, дабы дань со всех пленников, находящихся на полуострове Крымском, собрать — причем по пять акча. Собрали они огромные сокровища, но били при этом людей палками и такие насилия учиняли, каковых не совершал даже тиран Юсуф Хаджджадж[468].
О необыкновенном притеснении и неприкрытом насилии
Люди седовласые, насчитывающие сто и даже сто пятьдесят лет, которых в Крыму множество проживает, говорили, что сие бесстыдное насилие над людьми Крыма допустил визирь Чобан Герей-хана — Ислам-ага, под видом взимания дани с пленников, желая отомстить за смерть своего отца Сефер Гази, убитого когда-то по вине людей крымских.
— Ни от отцов, ни от дедов наших не слыхали мы о таких притеснениях и таком насилии! Со времен наименования Крыма Крымом не видели мы такого бесправия. Никто так не издевался над нами из прежних ханов: ни Хулагу-хан, ни Тохтамыш-хан, ни Чингиз-хан, ни Кюнбай-хан, ни Менкертюм-хан, никто из Герей-ханов: ни Менгли Герей-хан, ни Фетх Герей-хан, ни Мехмед Герей Жирный, ни Бахадыр Герей-хан, ни Ислам Герей-хан, ни этот Мехмед Герей-хан, сейчас в Дагестане пребывающий[469]!
465
Здесь идет речь о переправе через Сиваш в конце Арабатской отмели, описанной выше на с. 151.
468
469
О