Описание подавления мятежа Варвар Али-паши правительственными войсками при участии предавших его заговорщиков-феодалов, интересное многими историческими деталями, дает вместе с тем яркое представление о страданиях населения, особенно сельского, оказавшегося в зоне сражений и междоусобных схваток. Эвлия Челеби ярко описывает тяготы зимних походов для простых воинов, для согнанных на помощь войску к переправам через бурные реки, оледенелые перевалы и заваленные снегом теснины крестьян, по несчастью оказавшихся на пути озлобленных и отчаявшихся солдат, о сопротивлении мирного населения этим приказам и о дезертирстве в армии. Он рассказывает о том, как в страшные зимние холода солдаты выгоняли из домов сельских жителей или те сами убегали при известии о приближении войск (с. 403 — 405, 406 — 408, 417 и др.). Так, по свидетельству Эвлии Челеби, в деревне Каракечили Чорумского санджака «подлые сарыджи и секбаны выгнали из домов всех, включая женщин и детей, побросав в снег колыбели с младенцами и [даже] срыв дверные пороги! От самого Мерзифона видны были свежие следы творимых ими насилий, [достойных] Хаджаджа» (с. 410). Ту же картину автор наблюдал и в деревне Курддереси (с. 413). И не случайно жители городов не хотели давать укрытие мятежным войскам, в равной мере боясь и их разбоя, и кары правительства.
В главах, посвященных Анатолии, перед читателем проходит целая галерея человеческих типов, людей разных социальных и служебных уровней. И прежде всего особенно ярко предстает здесь перед нами сам автор, дитя своей среды и эпохи, в котором природный ум и любознательность сочетаются с непринятием образа жизни и мыслей чужих (немусульманских и несуннитских) народов, энтузиазм и храбрость путешественника — с любовью к восточному кейфу и осторожностью, хитростью и лукавством царедворца, умение оценить тонкую интеллектуальную беседу — с грубостью и безжалостной насмешливостью, дикое суеверие — с трезвостью и хваткой бывалого человека. Талантливой зарисовкой с натуры являются рассказы Эвлии Челеби о пяти турецких пашах (с. 363 — 371). Рисуя их портреты, Эвлия Челеби не жалеет красок на то, чтобы расписать их добродетели, но у современного читателя эти типы не вызывают особой симпатии. Несомненный литературный талант автора позволил ему ярко описать сцены представления канатоходцев в Истанозе (близ Анкары) и живо передать реакцию собравшихся зрителей (с. 439 — 442). Обычаи и нравы турок разных социальных уровней проступают при описании многих житейских ситуаций, в которых оказывался наш путешественник.
Заканчивая настоящий обзор, мы хотим еще раз напомнить, что, как всякий исторический источник подобного рода, труд Эвлии Челеби требует и осторожного и критического к себе отношения прежде всего потому, что автор, апологет османской агрессии, в принципе не признает ее пагубные последствия для завоеванных стран и народов Закавказья и сопредельных областей. Очевидно также, что этот труд никак не может служить руководством для определения исторических и тем более современных этногеографических или политических границ государств и областей описываемого им региона. Тем не менее в целом предлагаемые извлечения из «Книги путешествия» являются важным историко-культурным документом, который вносит много нового в освещение прошлого народов нашей страны, а также народов Турции и Ирана.
Берясь за подготовку к печати предлагаемого выпуска, авторы предисловия исходили из того, что при исследовании истории Грузии, Армении, Азербайджана, а также Турции и Ирана XVII в. ученые сталкиваются с крайней скудостью первоисточников. Постоянные нашествия врагов и междоусобные войны наносили непоправимый урон культурному наследию народов Закавказья — гибли архивы, библиотеки, уничтожались памятники, культуры, материальные и письменные. С другой стороны, жизнь трех стран Закавказья того периода по вполне понятным причинам довольно полно отражалась в персидских и турецких источниках. Поэтому каждый новый источник, освещающий историю Грузии, Армении и Азербайджана — отдельно или во взаимосвязи с соседними государствами, — имеет важное значение и несомненно привлечет к себе внимание исследователей. Представленный здесь второй том труда Эвлии Челеби принадлежит к числу таких именно источников.