На другой день со всех [окрестных] сел и поселков пригнали зодчих и строителей и началось восстановление крепости. Сперва очистили рвы. Была отстроена сожженная часть крепости и соборная мечеть [султана] Баезида Вели в цитадели. Сюда поставили 700 свежих воинов с начальником крепости. Сложили захваченные у неверных ружья и все необходимое в арсенале и таким образом оснастили крепость. Оставив для охраны крепости войска эйялета Трабзон и санджака Батуми, мы направились в Эрзурум и [двинулись] вдоль берега реки Чорохи, имея с собой около 6000 победоносных воинов.
В пути мы остановились на берегу [реки] на лугу. Сейди Ахмед-паша призвал на совет всех героев-мусульман и сказал: «Этот Мегрелистан, будучи в подчинении Трабзонского эйялета[434], должен был направить нам подмогу. А вместо этого они поддержали казаков и восстали против падишаха. Их лодки и русские лодки чайки я преподнес моему падишаху, пусть стоят в гавани крепости Трабзон. Какой бы приказ ни вышел от падишаха, правитель вилайета обязан действовать в соответствии с ним. Сколько тысяч пленных казаков и мегрелов я подарил трону! Но теперь, когда это многотысячное исламское войско на конях и в полной готовности, [надо решить], как отомстить неверным мегрелам, чтобы испытавшие столько трудностей в пути правоверные имели добычу[435]».
/356/ Как только началось обсуждение дела, правитель [эйялета] Гюрджистан Сефер-паша, не скрывая своей ненависти к мегрелам[436], сказал: «Давайте бросим на мегрелов одновременно пешие и конные [части] исламского войска. Моих ахалцихских, гюрджистанских газиев дадим им проводниками. Пусть и им достанется их доля от добра, добытого в священной войне». На том [и порешили]. Закончился совет, и я, ничтожный, по поводу этого намерения произнес Фатиху. В то же мгновение закричали глашатаи, оповещая героев ислама [о принятом решении]. Войска изготовились и стояли во всеоружии, ожидая приказа сердара.
НАШ ВНЕЗАПНЫЙ НАБЕГ НА ВИЛАЙЕТ ГЮРДЖИСТАН[437]
Кутфадж-паша, возглавив передовой отряд из 3000 славных воинов, направился вдоль берега реки Чорохи на юг. За ним к Мегрелистану двинулись около 3000 воинов Ахалцихе Гюрджистанского [эйялета]. Сейди Ахмед-паша следовал за ними с 9[000] отборных воинов. А Бакы-паша, возглавив арьергард из 3000 воинов, шел последним. Войска Эрзурума и Шебинкарахисара составили правое крыло, а войска Киги, Пасина и Мамир-вана — левое крыло. Санджакбеям Хыныса, Текмана и Маназкерта поручено было собрать для исламского войска съестные припасы, фураж — ячмень и сено. В тот день шли десять часов и остановились между Батумским санджаком и Мегрелистаном, в местности, называемой Зарчайыры.
Рано утром, когда [мы] вброд переправлялись через реку Чорохи, Сефер-паша с войском [эйялета] Гюрджистан приступил к опустошению области Дерание, что в Мегрелистане. Узнав об этом, население — мегрелы — поспешило сбежать в горы. Главный байрак нашего господина Дефтердар-заде, главные байраки 22 бёлюков с 2200 бойцами немедленно рассыпались среди крутых гор и окружили мегрелов Баджане, дали ружейный залп и начали большой бой с окруженными. После полудня Баджане была взята и там /357/ было захвачено семьсот пленных. Воины овладели добычей. В этом бою семь газиев пали за веру смертью героев. А Бакы-паша с захваченным добром, разбогатев, присоединился к исламской армии.
434
Чтобы избавиться от беспрерывных нашествий османов, княжества Западной Грузии согласились платить дань при условии сохранения независимости во внутренних делах, и османы были вынуждены принять это.
435
Дело было не только в отмщении: выступившее в поход для освобождения Гонио войско не хотело возвращаться домой без богатой добычи.
436
Сефер-паша, «не скрывая своей ненависти к мегрелам», требует похода. Правительство османов старалось превратить Чилдырский (Ахалцихский)
437
Здесь подразумеваются те области Западной Грузии, которые после мирного договора 1639 г. считались перешедшими от Ирана к Турции. Это часть Мегрелии, Гурии и Самцхе.