Язык и образ жизни жителей Эрзурума. Их речи звучат таким образом: «Харда идин?», что значит: «Нереде идин?»[180] — и тому подобное. Однако ученые говорят совершенно правильно /215/ и красноречиво. Среди ученых людей особенно знаменит каллиграф Омер Челеби. Самые известные образованные люди — это сочинитель [едких] шуток Хамза по прозвищу Кассаб Курд; книжники Шаббаз, Хайалбаз Кандилли-оглу, Диярбакырлы Яхья-шакырды, певец Вейси Челеби; из людей экстаза и мистики [известны]: Кюльхани Ахмед-деде, который, войдя в горячую огненную печь, впал в сладкий сон; Сейами-деде, который [сначала] избавил нескольких невинных от рук палача, а на следующий день, встретив их как преступников, ударом деревянной сабли убил [их], — этот человек в высоком колпаке, с чистой душой, будучи совсем разбит параличом, сотворил множество чудес; Сефер-деде, который зимой обнаженным гулял по Эрзуруму.
Хотя в Эрзуруме суровая зима, но повсюду [имеется] много огородов, и здесь выращивают много арбузов, дынь, капусты и баклажанов, овощей «чириши». «Обширная земля — низкая цена» — это говорится как раз об этом месте. Земля [здесь] плодородная. Это обширная, возделанная область; славятся пшеница и другие зерновые; расходы умеренные, приемлемые, полей много, урожаи большие, средства пропитания — в достатке, и много тысяч источников и речек. Это процветающий румский город. Тут такая дешевизна, что пшеница высшего [сорта], такого, как «деве диши», нагруженная на пять ослов, стоит 1 куруш. Корм для двух лошадей [стоит] 1 акче, один крепкий осел — 2 акче. Пять штук очень белых хлебов, весящих 1 окка, [стоят] 1 акче, 40 яиц — 1 акче, ручной голубь — 1 акче, 100 дирхемов маслянистого чурека — 1 акче. О [стоимости] другой снеди пусть догадаются по этим [ценам]. Хотя из-за суровой зимы садов и виноградников [здесь] нет, но во дворце паши есть сад, у Хаджи Мурада — виноградник и цветник роз, у Кефен Игне-оглу — розарий, у Бадроса — сад с цветником роз, и есть еще множество садов с розами. Эти розы из названных выше садов приобрели известность. Кое-где есть зимние яблоки, ахлатские груши. Но других фруктов нет. В местах для прогулок много тополей и ив. Так как зима суровая, то за два [теплых] месяца тут сеют, жнут [хлеба], убирают и молотят [урожай] и быстро складывают [зерно] в амбары. Когда мы в [тот] год были [там] в /216/ июле, случились гроза, снежная буря, ураган, снег и дождь, и наши лошади, вырвавшись на волю, разбежались по окрестным деревням. Так они блуждали, бродили 5 — 10 дней. Устами народа передается такая притча. Одного дервиша спросили: «Зачем и откуда ты [сюда] приходишь?». Он ответил: «Прихожу, [спасаясь] от снегопада». — «Что это за край?» — спросили. Он ответил: «Это Эрзурум. Место, растерзанное пилой из стужи». [Его] спросили: «Тебе удалось встретить там приход лета?» Он ответил: «Клянусь Аллахом! Я прожил 11 [раз по] 29 дней. Народ все говорил, что придет лето, но я [так и] не смог [его] увидеть». Однажды будто бы случилось, что какая-то кошка, прыгая с одной крыши на другую, повисла [в воздухе] и заледенела от холода. Когда через восемь месяцев на Новруз прибыл шах Хорезма, лед растаял, и она, мяукая, упала на землю. Это известная притча.