Я рванул вперёд со скоростью ветра, молясь Фэй Линю, чтобы впереди меня не ждала засада. Как же я ненавижу бегать! Но я слишком люблю свою жизнь, чтобы вот так глупо сдохнуть. Каждый из гнавшихся за мной ублюдков был вооружён, а ещё мои ощущения говорили, что все они пробудили ядро, и значит, у меня не самые лучшие шансы.
Меня захлестнула весёлая злость, смывшая как морская волна все мысли о политике и о том, как мне поступить. Сейчас было важнее всего выжить. Бой — это моя стихия, и пусть их больше, я просто так не сдамся.
Поворот за поворотом я растягивал толпу этих идиотов, не понимающих, что, как только они растянулись, из охотников превратились в добычу. Самый быстрый и самый глупый решил, что он лучше всех, и на полном ходу влетел в мой локоть, когда я задержался на пару секунд, завернув за очередной угол. Звук ломаемого носа стал просто музыкой для моих ушей. Идиот рухнул как подрубленный, а я уже вновь мчался по веренице коридоров.
Вдох — выдох. Вдох — выдох. Дыхание — это жизнь, как говорил мне один из моих тренеров на Земле. Если можешь дышать, значит, можешь победить.
Кем бы ни были эти ублюдки, но бегать и загонять добычу они умели хорошо. И, в отличие от меня, досконально знали местность. То, что за мной не просто бегут, пытаясь поймать, а методично загоняют, до меня дошло лишь, когда у меня уже не осталось выбора, куда бежать. Считать себя самым умным очень плохая идея.
Словно безумец, я влетел в едва освещённое помещение, и тут же мне в грудь вонзилось с десяток небольших дротиков, выпущенных из странных устройств, которые держали два парня в форме студентов академии. Твари!
Тело начала охватывать предательская слабость, но я знал, как с ней справиться. Моя врождённая устойчивость к яду даст мне немного больше времени, чем они рассчитывают, а если я сумею убить хоть кого-то из них, то голодные духи очистят мою кровь и мы посмотрим кто кого.
Словно атакующая кобра я рванулся вперёд, стараясь поймать хотя бы одного из этих выродков, но мои мышцы едва меня слушались. Вместо впечатляющего прыжка с ударом я рухнул, не долетев даже половины расстояния. Я вновь просчитался…
— Я же говорил, что нужно использовать пятерную дозу. Всё равно он не жилец. — Торжествующий голос одного из ублюдков был последним из того, что я услышал перед тем как выключиться.
Очнулся я от резкой боли в груди. С трудом разлепив веки, увидел, что передо мной стоит с довольной улыбкой подонок, с ножа которого стекает кровь. Моя кровь! Его мерзкая улыбочка стала ещё шире, когда он увидел, что я очнулся и всё осознал.
— С возвращением в мир живых, выродок. — Сколько же высокомерия в этом голосе! Я попытался прыгнуть к нему, но только сейчас обнаружил, что оказался прикованным к стене и почти не мог двигать руками и ногами.
— Смотри, брат. А он живучий и с характером.
Взгляд с трудом фокусировался, но я понял, кто передо мной. Ублюдки Ошида. Как говорил Тинджол, во всей Нефритовой империи только у них такая мерзкая невзрачная физиономия.
— Это ненадолго. — Второй из этих ублюдков ощущался более спокойным, а значит, более опасным. — Ты один из выродков проклятой крови, и это даже не подлежит сомнению. Можешь собой гордиться, ты сумел проникнуть в святая святых Нефритовой империи, но вот беда для тебя — семья Ошида дала клятву истреблять таких, как ты. И сейчас я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Ты меня понял? — Его землистое лицо было совершенно лишено эмоций, а в голосе не имелось ни намёка на агрессию. Эдакое абсолютно безмятежное спокойствие. Значит, ещё один длинноногий, тренирующий технику озёрной глади.
— Для благородного нападение на офицера легиона наказывается смертью от клинка, нападение на имперского чиновника при исполнении наказывается четвертованием. Простолюдинов же требуется сварить заживо, — я цитировал по памяти сборник законов, который когда-то, в прошлой жизни, меня заставила вызубрить Кейтен. Мои слова произвели определённое впечатление среди загонщиков, которые стояли полукругом за спинами братьев. Я видел, как слуги занервничали, но не поганые Журавли.
— Заткни свою грязную пасть, тварь. — В мой живот влетел тяжёлый удар кулака, который вызвал лишь усмешку, что породило новую вспышку ярости у психа с ножом, и на меня начали сыпаться удары один за другим. Похоже, у мальчика истерика.
Моё сознание разделилось на несколько потоков. Пока один из них оценивал ущерб, который мне нанесли, второй позволил мне мыслить свободно и без боли. Если честно, то я не представлял, как мне выпутаться из этого дерьма. Ошида пытались меня убить ещё в Громовой жемчужине, и вот эти твари добрались до меня здесь. Какая ирония. Сдохнуть от рук этих ублюдков, почти выполнив обещание Даитенгу. Внутри меня поднялась волна ярости, дарующая мне надежду. Пока я жив, ещё ничего не кончилось.