— Они на самом верху. — Мои губы искривились в злобной усмешке, а потом я процитировал любимую присказку дедушки Бэйя: — Смерть легче пёрышка, а честь тяжелее горы. Моя честь требует, чтобы вы сдохли! — И тут же атаковал.
Тот, кто владеет силой крови, никогда не останется без оружия, и пусть в этой ситуации я не могу многого, но мой плевок кровью, превращённый в кровавую стрелу, заставил пошатнуться старшего из братьев, а потом началась кровавая вакханалия.
Словно ночной демон с потолка упала Хэй, тут же нанося быстрые удары в спины обоим братьям. Опешившие на мгновение слуги справились с потрясением и тоже атаковали.
Вернее будет сказать, попытались атаковать. С весёлым смехом паучиха начала бой. Раньше я считал, что она наслаждается, убивая, но, только наблюдая со стороны, понял, что это не так. Ей совершенно плевать на смерть. Младшая сестра монаха явно была адреналиновой наркоманкой. Отсюда и её безумная техника боя, заставляющая её уходить от ударов лишь в самый последний момент. Она наслаждалась ощущением того, что она в любой момент может уйти от смерти, а если хоть чуток зазевается — то умрёт.
Она танцевала танец со смертью, а разгорячённые боем загонщики не понимали, что уже мертвы. В этот раз когти на её перчатках не рвали плоть, а лишь изредка наносили удар, и очередной боец падал с дикими воплями боли. Когда их осталось только двое, они рванули в самоубийственную атаку, понимая, что им не уйти от этой безумной девчонки.
Лёгкий шаг — и лезвие цзяня проносится в миллиметрах от её лица. Танцующий пируэт — и она оказывается спиной ко второму бойцу. Глупец решил воспользоваться своим шансом и тут же осел на каменные плиты темницы, заливая всё кровью, текущей из множества ран. Белоснежная грива роскошных волос Хэй в одно мгновение стала подобной множеству боевых копий, и вот уже опытный воин нанизался на них, как бабочка на иглу энтомолога.
Последний выживший оставался таким совсем недолго. Два быстрых движения — и очередное тело осело у её ног.
— Ян! Ты цел? — паучиха тут же метнулась ко мне, а её волосы, словно послушные змеи, подхватили ключи от моих кандалов с пояса старшего из братьев Ошида.
— Бывало и лучше, — прохрипел я и тут же рухнул бы на пол, если бы Хэй не успела меня подхватить. Вот вроде и привык ко всей это магии колец силы, но всё равно каждый раз берёт удивление, когда хрупкая девочка с лёгкостью удерживает на весу здорового мужика.
— Похоже, они переломали тебе кучу костей. Тебе надо восстановиться, и как можно быстрее, не думаю, что наставники обрадуются, увидев нас среди этих трупов. И мне что-то не хочется знакомиться с имперскими дознавателями. — Её тёмные глаза смотрели прямо на меня. — Эти, — она кивнула на лежащих бойцов, — ещё живы, но с каждой секундой их жизнь медленно тает, причиняя им боль и даруя мне силу. Добей их, и голодные духи исцелят твоё тело. — Она вытащила из рукава и протянула небольшой стилет. А мне было не по себе. Одно дело, когда я убивал в бою, но вот так спокойно добить лежащих неподвижно людей. Притом, по факту, просто солдат, выполняющих приказ, а не каких-то ублюдков демонопоклонников. Пусть даже ради собственного исцеления, но чем тогда я буду лучше кровавых колдунов, убивающих ради дармовой силы?
Видя мои сомнения, Хэй хмыкнула:
— Ян, каждый из них испытывает сейчас жуткие мучения. Стиль паучьей плети специально разрабатывали для наказания предателей, и от него нет спасения. От этих ран их не спасёт ни один из лекарей в подлунном мире. Не хочешь спасти себя, так спаси их от боли. Дай им уйти быстро и безболезненно.
Я смотрел в паучихе прямо в глаза и чувствовал, что она мне не врёт. Жестокая дочь не менее жестокого мира.
Холодная исцеляющая волна прошлась по моему телу, залечивая повреждения. Голодные духи вопили от восторга, но тут же были выкинуты на задворки сознания. Не хватало мне ещё их радости, когда на душе скребли кошки.
После первого удара я смог самостоятельно двигаться и медленно шёл, нанося каждому из бойцов удар милосердия. Спите спокойно, воины глупых Журавлей, и да будет ваше перерождение удачным. Пусть вы и пытались меня убить, но сейчас я не чувствую в вас врагов…
— Ты, похоже, их жалеешь. — Хэй с вызовом смотрела на меня. — Может быть, мне не стоило тебя спасать, а следовало оставить их жить?
Я покачал головой, показывая, что всё ещё хочу жить.
— Каждый из нас поступает согласно своей чести. Когда-то твой брат сказал мне фразу, которая изменила для меня мир.