Гендальф потянулся за маринованной черемшой и, увидев на другой стороне стола трех назгулов, усмехнулся. Один, приехавший в поисках кольца первым, уже не выглядел призраком. От вина, шашлыка и лобио бабушки Дарико он был уже вполне осязаемым, розовощеким и окосевшим. Приехавший последним, еще вяло отбивался от Гиви Брендиашвили с тарелкой хинкали.
Маг улыбнулся и подумал, что, пожалуй, заявись сюда сам Саурон, всё кончится большим застольем, тостами в честь такого замечательного гостя и длинными песнями на десяток голосов. Чуть-чуть пошатываясь, волшебник встал, поднял кубок и громогласно заявил.
— Друзья мои! Этот кубок я хочу поднять в честь вас. Ведь благодаря вам, Средиземье может спать спокойно. Ибо ваши традиции и ваша кухня — это опора стабильности нашего мира. И как говорит владыка Элронд…
Гендальф сидел среди шумящих хоббитов, блаженно жмурился и пьяно думал: “Надо вызвать сюда Сарумана. Очень уж хочется посмотреть, как этого тощего типа будут уговаривать съесть еще чахохбили, а он будет отказываться и есть, есть, есть. Уж тогда не будет рассказывать, какой он аскет и проповедник умеренности”.
А в это время Темный Властелин с ужасом смотрел в палантир. Ведь за тысячи лет он так и не научился говорить подходящие к случаю тосты. А без этого получить кольцо у гордых носатых хоббитов вряд ли получится.
That's one small step for man
— Хьюстон, у нас проблема!
Голос Нила Армстронга прозвучал глухо, с паническими нотками.
— В чем дело, Орёл?
— Вам лучше увидеть это самим.
Изображение с камеры дернулось и покрылось рябью. Где-то там, на Луне, космонавт пытался примостить объектив к маленькому иллюминатору на люке лунного модуля. Наконец тряска прекратилась, и люди в Хьюстоне увидели поверхность земного спутника. Там, на сером реголите, где не ступала нога человека, стояли двое: высокие полные фигуры в темно синих скафандрах с яркими хромированными деталями. За прозрачными шлемами с антеннами — нечеловеческие плоские коричневые лица с огромными фиалковыми глазами.
— Хьюстон, вы видите?
— Хьюстон?
— Хьюстон, вы слышите нас?
— Слышим, Орел.
Голос с Земли звучал сдавленно.
— Вы уже вступили в контакт?
— Плакат, вы прочитали его?
Камера снова задергалась, пытаясь показать другой ракурс. Действительно, инопланетяне держали желтый транспарант с ярко красной надписью на английском, русском и китайском:
“Частная собственность. Посадка запрещена. Просим покинуть немедленно. В следующий раз будем стрелять.”
— Орел, попытайтесь вступить с ними в контакт.
— Какой контакт? Вы там очумели? У них оружие! Каждый раз, когда мы смотрим в иллюминатор, они показывают нам, чтобы улетали. Хьюстон, они нас тут пристрелят!
— Орел, сохраняйте спокойствие, мы должны обсудить сложившееся положение. Займитесь тестированием взлетного модуля.
— Вас понял, приступаю.
В течение часа астронавты, склонившись над приборами, ждали ответа с Земли.
— Орел, вызывает Хьюстон, как слышите?
— Хьюстон, Орел на связи.
— Орел, вы возвращаетесь на Землю. Как вернетесь — снимем вашу посадку в Голливуде. Начинайте процедуру взлета. Но перед этим…
Люк аппарата открылся. Командир экипажа спустился на три ступеньки лестницы и взглянул на инопланетян. Те замахали руками, жестами показывая, чтобы земляне улетали. Нил Армстронг согласно закивал, махнул рукой, подтверждая указания, а затем вытащил из-за спины флаг на древке и с размаху, как копье, воткнул его в лунный грунт. Резко опустил одну ногу, топнув по реголиту и оставив отпечаток ботинка. И быстро перебирая руками, полез обратно в модуль. Инопланетяне переглянулись и пожали плечами. А лунный модуль “Орел” уже поднимался в черное небо, выбрасывая огненные струи из двигателей.
— Товарищ майор, может снимем уже эти костюмы? Неудобно ведь.
— Иванов, ты у меня договоришься. А если они еще наблюдают за нами? Вот вернемся на базу, тогда снимем.
— Так точно, товарищ майор. А они точно не прилетят еще раз?
— Уж кто кто, а они знают, что такое частная собственность. А прилетят — устроим им шоу и выставим счет за экскурсию. Всё, Иванов, давай, подбери их флаг, нечего тут мусорить. И еще, след от ботинка сотри. Первый шаг на Луне — наш!
Блондинка на 3 этаже
Женька вытянул очередную сигарету из пачки и, вздохнув, закурил. Ждать Катьку предстояло еще не меньше часа. Дым лениво поплыл в безветренном воздухе китайским драконом. На другой стороне узкой улочки трое дорожных рабочих лениво вылезли на солнцепек и принялись с помощью мата и отбойного молотка бороться с асфальтом. Полуденная духота наполнилась бодрым “дыр-дыр-дыр”. Женька скривился и в очередной раз проклял момент, когда согласился сопровождать Катьку по магазинам.