Знакомые по воспоминаниям ажурные салфетки приветливо махали уголками. Старинный буфет высился великаном. В углу, бегемотом в засаде, прятался древний сундук. И тут же, как модный внук, заехавший к бабушке, изгибался футуристическими формами столик с компьютером.
— Садись вот сюда. Как раз борща наварила. Нет, нет, даже не думай, сама управлюсь.
Ольга, ошарашенная и не сумевшая втиснуть в монолог старушки даже слово, сидела за столом. Оглядывалась по сторонам, узнавала давно забытые ощущения. И вдруг поняла — бойкая старушка, это и есть баба Настя. Живая, такая же бодрая, как много лет назад. Совершенно не собирающаяся помирать.
— А вот и борщечок. Кушай, милая. Пампушечки бери. Чесночок.
Баба Настя погладила девушку по голове.
— Умница моя, приехала. Не ждала, думала, не решишься.
— Баб Насть, а зачем вы меня вызвали? Что-то случилось?
— Ты кушай, кушай, не отвлекайся.
Старушка села напротив и подперла голову рукой. Можно было подумать, что она любуется, как Ольга ест.
— Мать ничего не говорила? Вижу, промолчала. Она же наша, с Выселок, а в город уехала. За отцом твоим. Красавец был мужчина. Сама бы за таким побежала, да мне поздновато было. Вот она вроде как и стыдится, что дело семейное оставила. Приезжает редко, и помалу. А тебя отправила. Вместо себя как бы. Съела? Сейчас я тебе добавки подолью.
— Не надо…
Возражений баба Настя не приняла. Снова налила полную тарелку огненного борща, положила в центр горку сметаны, добавила на тарелочку пампушек с румяными бочками. Ольга вздохнула — прощай фигура. Мысленно убрала на дальнюю полку джинсы, в которые влезла к лету, и взяла ложку. Сопротивляться местной кулинарной магии сил не было.
— Кто приехал!
В комнате появилась розовощекая тётя Маша в длинном сарафане.
— Сиди, кушай Олечка. Вот так радость!
Следом появилась тоненькая девушка с яркими голубыми глазами. И еще одна женщина с девочкой. Родственницы всё прибывали и прибывали. Обнимали, целовали, улыбались, искренне радуясь. Заглядывали мужчины, кивали, подмигивали, чтобы тут же исчезнуть с женского праздника жизни. Ольгу накормили тортом, принесённым кем-то из женщин. До икоты напоили чаем из большого самовара. Выспросили все подробности про мать, отца, работу, молодого человека с которым Ольга рассталась месяц назад.
— Баб Насть, — в комнату заглянул белобрысый Сашка, — как просила, натопил.
Ольгу отвели в баню. Отмыли, распарили, облили ледяной водой, отхлестали веником, напоили квасом, смешно шибающим в нос. Отвели обратно в дом и снова накормили. Уболтали до изнеможения. И, наконец, уложили спать. Но и словом ни обмолвились, зачем так настойчиво вызывали девушку сюда. Только многозначительно качали головами, обещая рассказать позже.
Заснула Ольга мгновенно, утонув под пуховым одеялом. Снилось ей что-то невнятное, наполненное радостью, криками петухов и солнцем. А ещё она несла на плечах коромысло. И в ведрах плескалась холодная чистая вода.
— Просыпайся, Олечка.
Баба Настя тихонько потрясла девушку за плечо. В комнате еще плескалась темнота ночи, только керосиновая лампа в руке старушки разгоняла мрак.
— А? Что случилось?
— Вставай. Ты же хотела узнать, зачем тебя позвали.
— Может, утром?
— Сейчас, Олечка. Вставай.
Старушка не отставала, и Ольге пришлось подняться.
— Вот это надевай.
Баба Настя подала ей белую рубаху, расшитую огненными петухами.
— А где моя одежда?
— Да я постирала. Поторопись, девонька, время уходит.
Поверх рубахи полагалось надеть сарафан.
— Идём, уже все ждут.
Они вышли во двор.
— Сюда.
Петляя между деревьями, они пересекли сад, прошли мимо темного пустыря огорода и вышли на околицу деревни. Там, возле колодца, их ждали другие женщины.
— А вот и Олечка, — тётя Маша засмеялась и обняла девушку, — Ну, давайте уже.
Заскрипел ворот. Из темного зева поднялось тяжёлое полное ведро, с темнотой внутри. Баба Настя маленьким ковшиком зачерпывала из него и давала напиться всем женщинам. Ольга пригубила — вода была сладкой и очень холодной.
— Все напились? Тогда за работу.
Кто-то сунул в руки девушки коромысло и два пустых ведра. Вся толпа пришла в движение, перешёптываясь двинулась в проход между кустами сирени.
— Не торопись, — тётя Маша придержала Ольгу за локоть, — поговорим по дороге. Ты не удивляйся. Просто смотри, что делают другие, повторяй и всё. Первый раз непривычно, главное не испугаться.