Малкольм между тем выбрал две книги и сунул их в ранец, чтобы не промокли. Условившись с Ханной о следующей встрече, он попрощался и вышел в сырую вечернюю мглу.
Ханна задернула занавески, села и обхватила руками голову.
– Нет смысла прятаться, – заметил Джеспер. – Я все равно тебя вижу.
– Я поступила плохо?
– Конечно. Но у тебя не было выбора.
– Я не должна была этого делать.
– Но тебе пришлось. Иначе ты бы чувствовала себя совсем беспомощной.
– А так я чувствую себя виноватой. Нельзя принимать такие решения с оглядкой на чувства!
– Это просто выбор между плохим и худшим. Ты выбирала меньшее из двух зол. Тебе был нужен помощник, и ты его нашла – единственного, какой имелся. Прими это и перестань себя грызть.
– Я понимаю, – сказала она. – Но все равно…
– …тяжело, – закончил за нее деймон.
Глава 6. Стекольные гвозди
Об ученой даме, которой он вернул книгу, и о ее предложении дать ему почитать еще Малкольм решил рассказать родителям – чтобы ничего от них не скрывать… ну, разве что кроме самого главного. Первые две книги он показал маме перед ужином, когда она раскладывала по тарелкам рагу из ягненка.
– «Труп в библиотеке», – прочла она, – и «Краткая история времени». Не таскай их в кухню, а то заляпаешь жиром и подливой. Если кто-то тебе что-то одолжил, береги чужую вещь.
– Я буду держать их у себя в комнате, – пообещал Малкольм, убирая книги обратно в ранец.
– Вот и молодец. А сейчас поторопись, у нас сегодня много народу.
Малкольм сел за стол.
– Мам, – спросил он с полным ртом, – когда я закончу начальную школу, я потом пойду в среднюю?
– Это как папа скажет.
– А как папа скажет?
– Думаю, он скажет: «Давай-ка ешь, да побыстрее!»
– Я могу есть и слушать одновременно.
– Жалко, что я не могу болтать и готовить.
Назавтра монахини были заняты, а мистер Тапхаус сидел у себя, так что у Малкольма не было предлога отправиться после школы в монастырь. Вместо этого он валялся у себя в комнате и читал по очереди то одну книгу, то другую, а когда снаружи перестало лить, пошел поглядеть, достаточно ли уже сухо, чтобы написать на лодке название новой красной краской. Увы, сухо не было, так что он угрюмо поплелся обратно к себе и стал плести фалинь из хлопкового шпагата.
В начале вечера он, как обычно, работал в баре, подавая клиентам еду и напитки, и вот тут-то, разводя огонь в камине, он и стал свидетелем одного необычного происшествия. Судомойка Элис вошла в бар с полными руками чистых кружек и наклонилась, чтобы поставить их на стойку, и тут один из сидевших рядом мужчин протянул руку и ущипнул ее за задницу.
Малкольм затаил дыхание. Элис сначала будто бы и ничего не заметила. Она аккуратно поставила кружки на стойку и лишь затем повернулась.
– Кто это сделал? – преспокойно спросила она.
Малкольм, правда, заметил, что глаза ее сузились, а ноздри затрепетали.
Никто не шелохнулся и рта не раскрыл. Любителем щипаться оказался дородный фермер средних лет по имени Арнольд Хемсли; его деймоном был хорек. Бен, деймон Элис, превратился в бульдога, и Малкольм услышал, как он тихонько зарычал. Хорек тут же попытался юркнуть в хозяйский рукав.
– В следующий раз, – сообщила Элис, обращаясь ко всему залу, – я даже выяснять не буду, кто это сделал. Просто разобью кружку о башку первому, кто попадется под руку.
С этими словами она взяла чисто вымытую кружку и одним ударом расколотила о стойку, так что в ее костлявом кулаке осталась ручка с зазубренным куском стекла Воцарилась тишина – только осколки еще звенели на каменном полу.
– Что у вас тут происходит? – спросил отец Малкольма, показавшись в дверях кухни.
– Кое-кто сделал крупную ошибку, – отозвалась Элис, швырнув ручку от кружки на колени Хемсли.
Тот испугался, дернулся, попытался ее поймать и порезался. Элис равнодушно отвернулась и пошла прочь.
Малкольм, скорчившись у камина с кочергой в руках, услышал, как Хемсли с друзьями, сдвинув головы, зашептались.
– Чертов дурак, она еще слишком молода… блюдет себя… глупо было пытаться, она недостаточно взрослая… да она меня специально подначивала!.. ничего она не подначивала, совсем, что ли, с ума спятил?.. оставь ее в покое, это же девчонка старого Тони Парслоу…
Потом отец велел Малкольму подмести битое стекло, и больше он ничего услышать не успел, да и клиенты сменили тему, потому что на самом деле говорить они хотели только о дожде и о том, как он отразится на уровне воды. Водохранилища были все переполнены, так что властям пришлось много воды спустить в реку и держать все шлюзы открытыми. Вокруг Оксфорда и Абингдона затопило несколько лугов, хотя ничего необычного в этом не было, а вот что плохо, так это что воду никто не отводил и вниз по течению несколько деревень оказались под угрозой паводка.