— Быть проглоченным? — Усатый засмеялся. — Может, у него рот просто заклинило. Или он умер.
— Тогда Пауле не стало бы плохо, и она не потеряла сознания.
— Бедняжка, — сказал краснолицый джек. — Некоторые так верят во всякие бредни, аж волосы дыбом.
И все же Усатого действительно потрясла эта сцена, хоть он и не хотел этого показать.
— Значит, у этой штуки во рту застрял ключ. Что теперь?
— Мы пошлем кого-нибудь в этот рот, чтобы все рассмотреть. Мы пошлем единственную из нас, которая, по ее словам, говорила с ним. Мы пошлем вот ее.
Меня.
Уверена, будь Паула в сознании, она сказала бы это с меньшей мстительностью в голосе. Усатый расхохотался.
— Ха-ха-ха! Это получше, чем заставить ее лезть на дерево без веревки!
Но краснолицый джек забеспокоился.
— Подождите-ка! А в наших ли интересах соваться в это дело? Не лезьте вы к нему. А что, если он оживет, когда кого-нибудь съест?
Тут заговорил джек с родинкой.
— Дело обстоит так: на нас напали. Напали варвары, которые любят нас не больше, чем присутствующих здесь женщин. Если кто-нибудь полезет в рот и этим сможет нам хоть как-то помочь — пусть лезет.
— Еще одна причина, по которой мы посылаем с этой миссией именно Йалин, — добавила Тамат с мерзкой улыбочкой, — состоит в том, что у нее есть особый талант выживать. Всегда оказываться на поверхности. Как блевотина, она всегда вылезает наружу.
Но эти слова нисколько не облегчили ощущение полной пустоты, образовавшейся у меня в желудке.
На следующий день джеки сообщили свой ответ, хотя я при том не присутствовала; и этот ответ был «да». Да, они превратят свою гильдию в армию и пойдут защищать Гинимой. Да, они освободят Веррино. Именно освободят, а не попытаются освободить. Когда джек решает повалить дерево, — оно падает.
Через день «Голубая гитара» отправилась в Тамбимату, имея на борту значительно повеселевшую команду. Когда Тамат одержала пару побед, она немного расслабилась. А когда она сообщила команде цель нашего путешествия — что я вызвалась залезть в голову Червя — отношение ко мне сразу изменилось. («Если только нам не придется везти ее прямо туда», — заметила Зерния, которая уже начала поправляться и прыгала на костылях. «Нет, нет, — поспешила заверить ее Тамат. — Йалин повезет черный кеч».) Даже Хэли смягчилась и стала вести себя менее враждебно.
Ах, мой шанс спасти гильдию! Быть героиней, чистой и наивной. Или мертвой.
Во время нашего путешествия я все время вспоминала эту жуткую голову: невидящие глаза, слюнявый рот… Я старалась не думать об этом, но мне больше нечего было делать. Мне запретили работать — на тот случай, если я вдруг сломаю ногу, случайно или нет.
Поэтому я проводила время за чтением книг из маленькой библиотеки «Голубой гитары», состоявшей из романов Аджелобо, и следя за невероятными приключениями их героев и героинь. Их-то никто не просил лезть в гигантскую слюнявую пасть. Теперь, когда прошло несколько дней, я начала понимать, на какой безумный поступок решилась. А что бы сделали вы, если бы вам в рот залетел жук, чтобы познакомиться? Все это походило на какое-то дикарское жертвоприношение; нечто подобное я нашла в одном из романов, но там героиню быстренько спас ее дружок.
Мы проследовали Порт Барбра без остановки. Скоро мы подходили к Аджелобо, который производил все эти сказки, которые так мне когда-то нравились; Аджелобо, чьим лучшим умам предстояло решить задачу, кто мы на самом деле — свободные личности или куклы. Они будут разгрызать этот крепкий орешек, а джеки тем временем — умирать во имя свободы. Мне был понятен сарказм Усатого. Не сомневаюсь, они будут корпеть над этой проблемой и тогда, когда Сыновья, высадившись на берег, все им объяснят огнем и мечом. К тому времени я уже давно буду переварена желудком Червя.
Когда до Аджелобо оставалось пол-лиги, Тамат подошла ко мне, потирая руки от удовольствия.
— Только что поступил сигнал. Первый отряд Джеков готов к отправке. Прекрасно, правда?
— Прекрасно, — согласилась я. — А что они будут делать, когда освободят Веррино? Вернутся в свои леса? Вы думаете, они захотят?
— Если течение не вернется, нам потребуется гарнизон в каждом городе к северу от Ручья. По крайней мере на некоторое время.
— На некоторое время — или навсегда? Нам потребуется постоянная армия, госпожа глава гильдии, и нашей гильдии придется ее обслуживать. А это уже совсем другое дело.
— В таком случае мы можем захватить западный берег и избавиться от Сыновей.
— Это не ответ. Как мы будем жить после этого? Как будем вьгходить замуж? Что будет с девушками? С мужчинами на берегу? С нашей Книгой? Все пошло к черту.
— Йалин, ты забываешь об экономической силе нашей гильдии.
— А вы забываете о том, что эта сила держится только на нашей монополии! Я не знаю, как нам теперь вернуться к прежней жизни. Рай потерян, потому что Червь ушел.
— В таком случае, — строго сказала Тамат, — ему лучше поскорее вернуться назад. Ты позаботишься об этом, дорогая, не правда ли? После этого тебя сделают главой гильдии.
— Ну конечно, я об этом позабочусь. Мне это раз плюнуть! Я просто похлопаю его по морде, душевно загляну в глаза и спрошу: «Ну что, Червячок, заболел? А что тебе дать? Меня? Ты хочешь меня, Червячок? Ну скажи маме!»
Тамат похлопала меня по щеке и ушла. Скоро по судну пронеслась волна ликования, когда она прочитала следующий сигнал.
С глазами, полными слез, я вернулась к своему роману «Девушка-юнга и каннибал». Одну за одной вырывала я из него страницы, делала из них голубей и бросала за борт. Скоро за нами тянулся бумажный хвост; хотя какое это имело значение на такой бескрайней водной глади.
Снова в Тамбимату! Ущелья, проступающие сквозь тучи; шпинатовое пюре, наступающее на город, который не видит ничего, кроме своих сгрудившихся крыш… Драгоценные камни и грязь.
Я потратила почти все свои накопления, примерно шестьдесят фишей, на великолепное бриллиантовое кольцо. Если уж мне предстоит погрузиться в вонючие слюни, я могу украсить себя соответствующим образом — хотя бы только палец.
У гильдии было свое представление относительно моей экипировки. У кого-то оказалось прекрасное чувство юмора: мне приготовили что-то вроде водолазного костюма.
— Это для твоей защиты, Йалин, — объяснила мне Маранда, коренастая, с ласковым голосом, глава гильдии. Это она сопровождала нас в поездке к Ущельям в прошлом году. На столе в ее конторе лежали стеклянный шлем и облегающий корсаж из свиной кожи с медным воротником, к которому крепился шлем и у которого на спине было прикреплено множество каких-то лент; а также жесткий пояс с замком на защелке.
— А почему не голой, умащенной маслами и благовониями? Про «благовония» я читала в «Девушке-юнге и каннибале». Звучало очень сексуально.
— Тебе понадобится воздух, Йалин. Мы изучили способ, при помощи которого твой брат перебрался через реку. Видишь этот клапан? У тебя на спине будет закреплено несколько бутылок со сжатым воздухом — хватит на два часа. Их сделали лучшие мастера Тамбимату. Бутылки проходят сейчас последнюю проверку.
— Они из золота и серебра?
— К тебе будет прикреплена длинная веревка, чтобы мы потом могли тебя вытащить.
— О, я буду совсем как муха на удочке у рыболова! А меня подцепят за ребра? Чтобы, когда Червь меня проглотит, вы смогли бы вытащить его из норы? И тогда добрая лодка «Безымянная» отбуксировала бы его в Умдалу.
— Я рада, что ты находишь в себе силы шутить перед таким испытанием.
— Испытанием? Какое же это испытание? Меня беспокоит одно: как он меня услышит через шлем?
— Об этом не беспокойся. Если со шлемом не получится, Мы пошлем тебя еще раз без шлема. А вот твоя лампа…