— Это здание муниципалитета стояло в Рочдейле. Оно понравилось Вождю, и его разобрали по кирпичику и перевезли сюда. А вот Парижская опера.
— Это же просто…
— Восхитительно. Знаю. Здесь собраны шедевры архитектуры со всей Европы. Берлин — столица мира, как может быть иначе, тем более что архитектура — главная страсть Вождя, после библиотек, конечно. Он любит говорить, что стал бы архитектором, если бы не бремя власти. — Мартин сжал ее руку. — У нас еще будет время осмотреть город завтра утром. А пока нам нужно поработать.
Амт Шрифттумспфлеге, Управление протектора по контролю за литературой, находилось на Марга-ретхенштрассе, к западу от Потсдамской площади. Готовясь к поездке, Роза почитала официальные документы, где говорилось, что задача управления состоит в «контроле за изображением партии в литературе, с точки зрения идеологии, художественной ценности и народного образования, а также в поддержке создания достойных произведений».
Вечное многословие. Режим никогда не ограничивался одним словом там, где можно написать страницу, но Роза уже поднаторела в переводе с партийного жаргона на человеческий язык, и определение не казалось ей странным. Для всего созданы ведомства и управления, так почему бы не создать бюрократический орган для контроля за литературой, чем она хуже сталелитейной или бумажной промышленности?
— Отсюда все и началось.
Мартин провел ее в зал с высоким потолком, устланный толстыми коврами и освещенный элегантными бронзовыми лампами, под которыми стояли массивные деревянные столы. Здесь пахло кожей и пчелиным воском, гудели приглушенные голоса. Толстая женщина в белых матерчатых перчатках стирала пыль с первого печатного экземпляра автобиографии Вождя с его автографом, напоминающим сердечный приступ на кардиограмме.
«Народу Германии».
— Здесь просто невероятное место! Чтобы собрать эти книги, конфискационная команда Розенберга прочесала все европейские библиотеки. По всем оккупированным странам: частные собрания, домашние собрания, книжные магазины… С сорокового года они вывезли три миллиона книг, написанных католиками, поляками, гомосексуалистами, цыганами, свидетелями Иеговы. Тут есть всё.
Но зачем? Зачем хранить столько вырожденческой литературы?! Разве возможно ее доработать?
Мартин сделал паузу, давая понять, что она, как способная ученица, задала хороший вопрос.
— Затем, что он гений. Как изучить психологию врага? Его тайные помыслы, его мотивацию? Надо изучать вражескую литературу. Пусть эти книги опасны, но они помогают службе безопасности понять врагов народа. Ведь я уже говорил: книги — это интеллектуальное оружие. — Он широко улыбнулся ей и расправил плечи. — Мне нужно переговорить с управляющим, герром Хагемайером. Почему бы тебе пока не посмотреть библиотеку?
Роза бродила между книжными полками. Обычно она любила аромат библиотек: сложная смесь запахов бумаги, мастики, древних кожаных фолиантов с латунными застежками, шелковыми листами под обложкой и золотыми обрезами. Но здесь все выглядело гораздо стерильнее. За полками с подписями «Франкмасонство» и «Славянская раса» она наткнулась на стеклянные шкафы с экспозицией, посвященной жизни Альфреда Розенберга, и с любопытством приникла к ним.
Протектор родился в январе 1893 года в семье балтийских немцев. Он изучал архитектуру и инженерное дело в Риге, а потом переехал в Мюнхен, где ему посчастливилось познакомиться с Вождем и стать одним из его ближайших соратников. Это событие иллюстрировало знакомое фото: Вождь, еще молодой и полный сил, и протектор с бледным нервным лицом, стоящий за правым плечом шефа.
В 1933 году Розенберг приехал в Лондон на переговоры, посвященные будущему союзу двух великих народов. Это мероприятие сопровождала фотография протектора, возлагающего венок со свастикой к памятнику неизвестному солдату.
Продвигаясь с одного высокого поста на другой, протектор наконец взял на себя главнейшую культурную задачу: конфискацию вырожденческих книг из библиотек и домов по всей Европе. А вот и соответствующий снимок: солдаты выносят ящики с книгами из библиотеки в Праге.
«На оккупированных территориях конфискационная команда тесно сотрудничает с вермахтом и тайной полицией. Сотрудникам даны полномочия изымать всю литературу, написанную подрывными элементами и посвященную им. Изъятые материалы сохраняются, поскольку имеют ценность для пропагандистских и исследовательских целей».
Последняя фотография запечатлела протектора в Лондоне у Даунинг-стрит, 10, традиционной резиденции британских премьер-министров, где он жил теперь. Рядом, приосанившись, стоял Освальд Мосли в черной форме с высоким воротником, перетянутой ремнем с латунной пряжкой. Роза впервые заметила на жестком лице Мосли тень сомнения, возможно, даже опаски.