Обнаружив лазейку, Шантеклер посчитал необходимым что-нибудь с ней сделать. Он решил не выпускать Незера из-под Курятника до самой ночи, а потому ему понадобилось нечто достаточно большое, чтобы заткнуть туннель.
В тот самый момент вокруг Курятника пролетела целая буря сопенья и фырканья, сопровождаемая мощным порывистым ветром. То Мундо Кани как раз прочищал свой нос. И весь остаток дня Пес пролежал плашмя животом на земле с задранными лапами. Своим носом он затыкал крысиный проход. Таковое приспособление доставило Шантеклеру особое удовольствие.
— Я, я, дворняжка. Это я,— прошептал он сейчас, ибо тьма стояла кромешная. — Слышал ты что-нибудь?
Пес что-то ответил. Но если нос его был под Курятником, то и рот находился там же; а кто же способен разобрать речь, доносящуюся из-под птичника? Сказав это свое что-то, Мундо Кани закашлял, и его глаза, будто пара лун, завертелись, умоляя сквозь слезы Петуха-Повелителя. Шантеклера это позабавило.
— Или, может, ты что-нибудь почувствовал? — добавил он.
То, что теперь сообщил Пес, он сообщил очень быстро и все так же вращая глазами. А затем он вновь закашлялся, и его обезумевшие глаза чуть не выскочили из орбит. Шантеклер был в восторге.
— Разумеется,— прошептал он,— ты ничего не унюхал?
Мундо Кани вымолвил одно слово. Это было очень короткое слово, и, судя по его звучанию, слово неутешительное. Но времени произнести второе слово у него не оказалось, ибо глаза его переполнились влагой, уши взлетели над головой, и Пес чихнул.
Курочки, все как одна, подпрыгнули на крыше Курятника, а Пес вылетел из дыры.
— Ах ты, пробка! Ах ты, оратор! — зашипел Шантеклер. — Что у нас может получиться в таком шуме? Что, спрашивается, не узнает Незер после такого выступления?
Мундо Кани понурил голову, и на землю потекли соленые ручьи.
— Этот нос учуял один-другой дурной запах, — говорил он, — но этого и следовало от него ожидать. Время от времени он заслуживает наказания — вероятно, за это чиханье ему следует навсегда остаться под твоим Курятником.
— Хорошо, хорошо. Крыс по-прежнему там? — желал знать Шантеклер. Все это было слишком серьезно, так что игры кончились.
— Пробка, может быть, и лучше, чем Балда. Но Оратор — эта бедная голова не представляет, что бы могло означать подобное имя. Но если Доктор...
— Крыс! — Шантеклер шипел прямо в ухо Мундо Кани. — Крыс! Незер все еще под Курятником?
— Не было ни звука весь день напролет. То есть вообще ничего. — сказал Пес. — Этот нос не учуял ни шороха. Он способен кое-что чувствовать — гниду, клеща, червяка, — лишь бы они шевельнулись хоть чуточку. Но он не учуял ни малейшего движения под твоим Курятником, Доктор. Выходит, плохо он поработал? — В вопросе прозвучала неподдельная скорбь.— Может быть, и нет там никого с самого утра?
— Раз ты ничего не услышал, значит, Незер там. Тишина,— чуть слышно произнес Шантеклер, — это именно то, что выдает его. Последнее яйцо было выедено перед самым полуднем. Крыс Эбенезер там, Пес Мундо Кани.— Мгновение Шантеклер помолчал. Затем он добавил: — Теперь следи, и — терпение.
И он удалился.
Именно неизменная бесшумность и невероятная замкнутость Крыса Незера делали столь трудновыполнимым любой план его поимки. Разве кто когда-нибудь видел Незера, если только он сам того не желал? Разве кто когда-нибудь слышал Незера? Что говорить, длинный Крыс смог проползти мимо тридцати спящих кур и грезящего Петуха, и никто никогда не узнал бы об этом, не обнаружь поутру Берилл, или Гиацинт, или Халцедон недостачу яйца под собой.
Именно эту глубочайшую скрытность намеревался одолеть Шантеклер. Он собирался как-то извлечь Незера из-под пола в Курятник; здесь Крыс окажется на территории Петуха, и тогда уж Петух сможет что-нибудь предпринять. Шантеклер решил не выманивать Крыса, он решил его вытащить силой. Но кто сможет подлезть под Курятник? Кто может справиться с Крысом? Нет, вопрос следует поставить иначе: кто может ужалить Крыса? — вот тут-то и лежит ответ.
Петух-Повелитель отошел недалеко от Курятника и остановился перед маленьким рыхлым холмиком. В самом центре этого холмика было идеально круглое отверстие. Шантеклер припал глазом к этой дыре и поглядел внутрь.