— Sum Wyrm, sub Terra!
Голос был мощнее рокота водопада — низвержения, с запада на восток не имеющего конца: бездна поглощала целое море, и море кинулось в нее, будто сводя счеты с жизнью. Но море и рвущиеся вниз воды отступали, ибо трещина становилась все шире и шире.
— Гряду, гряду! Я выхожу на свободу!
Теперь впервые у грандиозного голоса появился единый источник. Шантеклер обнаружил, что совершенно непроизвольно склонился ко дну пропасти. И тут же подумал, до чего же он высоко и как это опасно для жизни. Но он смотрел: именно оттуда восходил голос.
— Уирм, — прошептал он.
Но он по-прежнему ничего не видел. Он видел водяные каскады и бешенство пены на дне. Он видел каменную пасть земли, все расходящуюся в глубине. Он видел грязь, скользящую по стене, и камни, несущиеся за грязью вниз и вниз, на невообразимую глубину.
Затем самое дно пропасти сотряслось, взъерошилось — и тут же гнилостный смрад ударил в лицо Шантеклеру. Он упал навзничь. Невольно он прильнул к Пертелоте и спрятал лицо в перьях у нее на горлышке. Там пахло приятно. Пертелоте тронула его за плечо. Петух дважды глотнул и разрыдался — пристыженный.
— Без толку! — ужасающе ясно донеслось из бездны. — И поздно, слишком поздно, Шантеклер! Я гряду, гряду! Я выхожу на свободу!
Не отпуская Пертелоте, Шантеклер снова заглянул в бездну; и он увидел Уирма.
Между нижними челюстями пропасти медленно протискивалось длинное черное тело невообразимых размеров. Не было у него ни начала, ни конца, не было видно ни головы, ни хвоста, ибо на мили и мили протянулись они внутри земли; и основная масса Уирмовой туши пока не достигла даже дна пропасти. Но тело поворачивалось, будто жернов, поворачивалось, сдирая при этом огромные куски гниющей плоти,— и это тело, насколько далеко мог видеть Шантеклер, и было дном трещины.
С каждым поворотом Уирма земля трещала, вздымалась — столь могущественная сила раздирала ее. А вода, достигнув наконец Уирмовой туши, превращалась в пар.
Шантеклер прижал к себе Пертелоте и в отчаянии стиснул ее.
— Стражи, — грохотал Уирм, — проиграли, Они сломлены. А земля ломается. И я буду свободен. И я буду свободен!
— Прости меня, Создатель, — выдохнул Шантеклер.
Пертелоте сказала:
— Он простит. Осталось сделать только одну вещь.
— Что нам осталось? — простонал истерзанный Шантеклер.
Но они отпрыгнули от края. Они помчались, а за ними обрушивалась земля. Кое-где лагерь вздрогнул и начал погружаться в бездну. Земля вдоль края просто уступала и оползала. Глотка все ширилась.
— Что делать? — кричал Шантеклер, раздирая себе грудь. Следующим было то, что Курятник оказался на краю обрыва. А потом он криво наклонился над бездной, будто заглядывая в нее. А потом задрался его противоположный конец. Мгновение Курятник повисел на краю, осмысляя свою кончину; затем он опрокинулся и исчез.
— Что? Пертелоте, что? — визжал Шантеклер, взбегая на разрушающийся утес.
Долго-долго падал Курятник, пока не стал совсем крошечным, пока, будто осенний лист, не упал на Уирма и не вспыхнул огнем.
— УИРМ!
Шантеклер поднял глаза и судорожно огляделся в поисках кричащего с такой пронзительной уверенностью. Кто бросил вызов Уирму?
Животные хныкали на краю леса, обезумевшие оттого, что перед ними исчезает земля, корчились друг у друга под брюхом, сплетались в один узел — бесполезное стадо.
— УИРМ! Неужели само Зло смотрит на Пса?
Это не животные! Но бегущий нелепой, вихляющей, легкой поступью вдоль самого края пропасти, не оступаясь и уставив нос прямо в ужасную бездну,— да, это был Мундо Кани, там, далеко-далеко к западу от Петуха!
— Уирм, посмотри на меня! Уирм, заметь меня! Пес! Пес! Совсем пустяк, не на что плюнуть!
Шантеклер тоже был на краю. Он видел тушу, на мгновение застывшую. Уирм, даже сквозь толщу земли задетый за живое, замер.
— Пес намерен сразиться с тобой!
Теперь Шантеклер бросил пристальный взгляд на этого Пса. Сражаться с этим! Во имя всего святого, Мундо Кани!
Вдруг, еще приглядевшись, Шантеклер понял, что Мундо Кани тащит с собой оружие. Кажется, деревянное, похожее на любой другой выбеленный сук, только изогнутый и устрашающе острый. Или это заточенная кость. Или вот: это выглядит в точности как утраченный рог Скорбящей Коровы!